Прибавление семейства. Мария Воронова
Читать онлайн книгу.
скорее грушей, чем огурцом, так что поди узнай… Пока гарантировать можно только одно – какого пола ни окажется ребенок, он родится с густыми волосиками, потому что ее страшно мучает изжога.
Ирина встала и выпила чуть-чуть минералки. Совсем немного, чтобы не нарушать предписание врача. Отеков у нее не было, но доктор посоветовал ограничить жидкость, после чего Ирину немедленно начала мучить жажда. Так всегда, стоит что-то запретить, как сразу этого захочется, и не важно, что ты давно уже взрослый и рациональный человек.
Убрав бутылку подальше за штору, чтобы не маячила перед глазами и не соблазняла, Ирина с ненавистью взглянула на книжный шкаф. Надо вникать в тонкости гражданского законодательства, а мозгов на это уже нет. Беременность делает свое дело, в черепной коробке плещется кисель, который еще очень нескоро вернется в состояние мыслительного аппарата. А может, и вовсе не вернется. Пока роды, пока кормление…
Вернувшись в кресло, она сбросила туфли и потянулась, с удовольствием взглянув на свои по-прежнему изящные лодыжки и ступни без всяких признаков отека. Страшно об этом думать, чтобы не сглазить, но вдруг судьба в этот раз позволит ей доносить и родить без проблем? С Володей у нее была эклампсия, потом Кирилл после ликвидации Чернобыльской аварии перенес тяжелую пневмонию, так что их семья выполнила план по болезням на эту пятилетку. Только у судьбы не плановое хозяйство, а рыночная экономика, стихийная. Кому-то все, кому-то ничего…
Ирина энергично тряхнула головой, выкидывая дурные мысли. Черт возьми, она судья и мать большого семейства, у нее столько забот, что нельзя тратить силы, беспокоясь о том, что только еще может произойти. А может и не произойти.
Все, две недели на постижение рутины и человеческих склок, а потом декрет и отпуск по уходу за ребенком. Целый год, наполненный только уютными домашними хлопотами и материнскими заботами, и никаких тебе сложных и ответственных решений, господи, какая красота! Ну а если почувствует ледяное дыхание подступающей деградации, то напишет Кириллу диплом, который ему давно пора защитить, да все как-то руки не доходят.
Ирина вздохнула. Муж и раньше не ставил высшее образование первым в списке своих приоритетов, а с началом перестройки вовсе забросил учебу, посвящая все силы кооперативу, который создал на пару с мастером цеха.
Цвет юности облетел, а вместе с ним и поэтические мечты и тяга к творчеству. «Зачем я, когда есть Витя Цой» – однажды горько заметил Кирилл, и с тех пор ходил в рок-клуб только тусоваться со старыми друзьями.
Летом, когда Кирилл был еще слаб после болезни и врачи настоятельно рекомендовали ему оставить горячий цех, мелькнул хороший шанс усадить его за парту, но теперь муж поправился, окреп, к тому же очень удачно вышел закон об индивидуальной трудовой деятельности, будь он неладен, и Кирилл мгновенно забыл обо всех своих духовных исканиях.
«Знаешь, Ирочка, я столько лет вопил о необходимости перемен, что теперь, когда они наступают, остаться в стороне будет просто непорядочно», – со смехом заявил он и с головой погрузился в предпринимательскую деятельность.
Ирина пока не понимала, как к этому относиться, радоваться или тревожиться. С одной стороны, вроде хорошо, когда человек не протирает штаны в каком-нибудь бессмысленном НИИ, а делает то, что приносит пользу людям и доставляет радость ему самому. Например, ремонтирует квартиры или шьет модную одежду. В самом деле, что плохого в том, что Кирилл со своим мастером в свободное от основной работы время создают высокохудожественные заборы и могильные оградки? Люди хотят украсить свой быт, достойно чтить память близких, а мастера – получать хорошие деньги за хорошую работу. Вполне благостная картинка, если не думать о том, что все это делается на территории завода и на оборудовании завода, и хочется, конечно, верить, что не из заводского сырья, но… Нет, блюстительнице закона не стоит развивать эту тему даже мысленно. У нас, конечно, общественная собственность на средства производства, но вряд ли даже сам Маркс трактовал это в том смысле, что заходи, дорогой товарищ, на любое предприятие, и твори там, что твоей душеньке угодно.
Хотя реальность сейчас так стремительно меняется… Еще пару лет назад даже в самом жутком похмельном кошмаре не мог бы привидеться нынешний журнал «Огонек», а теперь – пожалуйста. Брала оторопь от первых номеров, но человек ко всему привыкает, в том числе и к сенсационным разоблачениям. Ирина поежилась. Ширма из красных знамен и гипсовых бюстов пошатнулась, и по всему видно, что скоро упадет. Какая пропасть откроется за нею и чем заполнится, неизвестно, ясно только одно – дети ее будут жить не в том мире, к которому она привыкла, и играть им придется по другим правилам. Сможет ли она помочь, дать хороший совет? Вопрос риторический…
Вздохнув, Ирина переложила листы бумаги копиркой, стукнула по столу, подравнивая, и заправила в пишущую машинку, бодро занесла руки над клавиатурой… И уставилась в белую пустоту страницы, начисто забыв, что собиралась печатать.
Кофе бы попить, взбодриться, но из-за беременности нельзя. По утрам она с подачи Гортензии Андреевны пьет некую бурду, которую муж называет «тень кофе», состоящую из цикория и ячменя, и чай тоже ей