Наш князь и хан. Михаил Веллер
Читать онлайн книгу.
ть – стрелой татарской древней воли
Пронзил нам грудь.
Наш путь – степной, наш путь —
в тоске безбрежной —
В твоей тоске, о, Русь!
И даже мглы – ночной и зарубежной —
Я не боюсь.
И вечный бой! Покой нам только снится
Сквозь кровь и пыль…
Летит, летит степная кобылица
И мнет ковыль!..
И я с вековою тоскою,
Как волк под ущербной луной,
Не знаю, что делать с собою,
Куда мне лететь за тобой!
Русофобы из Сарая
Школьная страница
Эпиграфы наши из школьного прошлого. И начало истории нашей оттуда. Но течение жизни имеет то свойство, что школьная история – ветвится и перерождается в прошлое странное, бездонное. А оно двоится и отражается в сияющем зеркале будущего – и слепит, как прожектор налетающего из тьмы локомотива.
…Есть у каждого народа славные страницы истории, и память о них поддерживает гордость в потомках.
Куликовская битва – ознаменовала. Победили, превозмогли и начали великое возрождение. Все знают.
И рухнуло проклятое татаро-монгольское иго. Освободилась Русь от гадского чужого владычества, и Москва собрала вокруг себя свободные княжества в единое могучее государство. А смертельный удар нанесла татаро-монголам она – Куликовская битва.
(И мальчиками в школе после уроков истории мы мечтали: вот если бы там у русских был пулемет – вот бы он наделал делов атакующей татарской коннице! Задолго до появления компьютерных игр мы представляли, как валятся скошенные смертоносным оружием ряды – как трава под косой. Что в ленте двести пятьдесят патронов, а в тумене десять тысяч конников, и сороковую ленту ты хрен успеешь заправить в раскаленный плюющийся пулемет – таким глупым педантизмом мы, конечно, не грузились.)
А недавно – раз! – сказали, что татаро-монгольского ига не было. И учебники велели снова переписать. А что же было?! Ну., влияние Орды, монгольского государства то есть. Но – стонали? Ну, постанывали. Но – страдали? Конечно страдали, как же у нас без этого. Но все же без ига. Что называется – опомнились шестьсот лет спустя.
Может, татар решили не обижать? Или монголы нам неудовольствие высказали?
А Пушкин? Пушкин, наше все! Он же писал, сам писал, мы читали: заслонила Русь собою Европу от татаро-монгольских орд, и в этом наше историческое предназначение и великий подвиг. Европа смогла развиваться и строить цивилизацию, а мы вот пострадали, приняли удар на себя, ну и, конечно, отстали немного в развитии, ибо в жертву мировой цивилизации себя принесли. И за это ей следует испытывать к нам благодарность; в долгу, то есть, она у нас. В общем примерно так.
Ах, школьники беспечны, юная жажда жизни упоительно терзает их, хрен ли им ваши учебники. Вон даже Пастернак типа кричал перед миллениумом в форточку: милые, какое у нас сейчас тысячелетье идет? А вы пытаетесь детям в головы всунуть бесчисленные катаклизмы – да чтоб знали, в каком веке, да какой эры, да в каком году что еще стряслось. Можно подумать, что директора школ сами не учились на тройки, ага.
И вот сейчас, специально для лодырей и бездельников, некоторые из которых хоть и стали губернаторами и олигархами, а историю родины все равно знать не удосужились – мы вкратце повторим. В очередной раз. Повторение – мать учения, вашу так!
Зачем вам история, дятлы?
Биография человека – это его характеристика: портрет личности в делах и событиях. Кто он, каков он, чего стоит и заслуживает ли уважения, не говоря о любви.
И одна из важнейших сторон характеристики – это к какому народу и какой стране он принадлежит. Какого рода-племени будешь, добрый молодец? Чем славны твои соплеменники, на что способны, как к ним соседи относятся?
То есть. Я – не только умный, сильный, добрый и храбрый. Или слабоватый, глуповатый и ненадежный. Но я – из моего класса, школы, района, города. Из моей роты, полка, моего рода войск. Из моего института и моей науки. Моего народа и моей страны.
Это все – за мной стоит и меня характеризует. Я часть этого всего. И, малая часть, горжусь тем целым, к которому принадлежу. Пушкин и Гагарин, Бородино и Сталинград – это моя страна и мой народ. И через принадлежность к этому целому, через свою родовую, племенную, национальную причастность к величию и героизму этого целого – я ощущаю смысл своей жизни. Я осознаю себя молекулой общего величия. Не сама собою ценна молекула, ничтожна она сама по себе – но как неотъемлемая часть общего величия несет на себе она отблеск и значение общей славы.
А человеку потребно знать, кто он и каков он. И другим знать потребно, кто он есть, чего может стоить и чего следует ждать от такого парня. Вот каков его народ – из того же теста и он вылеплен.
Называется это: потребность в индивидуальной самоидентификации – и потребность в групповой самоидентификации.