Там Хаоса беспечное начало

      Немую Гею в тишине  качало.

      И вдруг душа, как призрачная птица,

      Взлетела к небу, чтобы пробудиться.

      – Проснись, Уран, твое ночное небо —

      Пустыня, но сейчас  проснуться мне бы.

      Ворочался и прогонял беспечно,

      О, звездный принц, о, царь в стихии млечной.

      И все-таки хотелось стать собою,

      С землей объединиться, и любовью

      Заняться вновь. Чудовищ нарожаем.

      Всех вместит в чрево Гея молодая.

      И он проснулся, к ней тогда спустился,

      И обнял стан, и в Гее растворился.

      И дюжина детей его строптивых

      Ворвались в мир ночной, как там красиво!!!

      А Гея все рожала  и рожала,

      И истощилась, и давно устала.

      Смотреть, как он, за звездами в погоне,

      Своей   любимой даже и не вспомнил.

      – Уран, Уран, – зовет она напрасно.

      И ярость так была ее ужасна,

      Что звездный бог, в пучине исчезая,

      Не знал, какой бывала Гея злая…

      Когда к ней Кронос, сын ее, явился,

      Он возмужал, он очень изменился.

      – Убей отца, лиши его ты жезла.

      И мир померк, все стало бесполезно.

      – Ты трон займешь, ты будешь править миром,

      Когда бессильным станет он и сирым.

      И Кронос серп луны схватил устало,

      И все свершилось, как Земля сказала.

      3.

      А в небе звезды гасли в это время,

      Когда смешались кровь его и семя.

      Но сын отца истерзанного снова

      Все бил и бил до часа рокового.

      – Безумная, – взревел Уран, – я знаю,

      Кто ревностью, как ядом истекая,

      Послал тебя ко мне, что с нами будет….

      – Я властелин, она тебя не любит.

      – Ты все узнаешь сам, близка расплата,

      Мир так жесток, Фемида виновата.

      Из моря в этот час Любовь выходит,

      И Афродита брег родной находит.

      Любовь и нежность в этот час печальный

      От мира скроет тягостные тайны.

      И где-то в пустоте иного мира.

      Рыдала Рея – пусто ей и сиро.

      4.

      Он пожирал детей и пил с друзьями.

      Но ей-то с кем остаться в этой драме?

      И снова Гея выход подсказала.

      – Ты камень завернула б в одеяло,

      Мой сын не лучше мужа, это видно,

      Похоронить всех внуков мне обидно.

      Зевс будет лучше, и спасенный нами,

      Он не предаст, ни делом, ни словами,

      Он не изменит нам, чего бояться.

      Пусть Кроносу придется с ним сражаться.

      И где-то в тишине пустого зала

      Для мужа сверток Рея припасала.

      Он проглотил, не глядя, вот беспечность!

      И стала мигом власть его и вечность.

      Но пировал, не ведая о Зевсе,

      Оторопел, когда явились вместе.

      5.

      – Отец, верни детей твоих обратно.

      – Но кто ты? Самозванец, вероятно.

      – Я сын спасенный, знаешь суть пророчеств,

      О, этот пир спесивых одиночеств.

      Ведь камень обнаружил ты в утробе,

      – Проклятье, Рея!!! Берегитесь, боги!

      Я буду с вами до конца сражаться.

      И он рванулся, воины теснятся.

      И где-то там, вдали Олимп сияет,

      Они в сраженье устали не знают.

      – Сдавайся, Кронос, нет тебя пощады,

      Сыны отцов спесивых не прощают.

      – Горит Олимп – гора в ночном тумане.

      К нам Океан пришел, титаны с нами.

      Мы победим, нам нет пути обратно,

      И Кронос это понял, вероятно.

      6.

      Стояла