Любовные драмы сестёр Гончаровых. Лариса Черкашина
Читать онлайн книгу.
блистательный Петербург, так навеки в нём и осталась.
А когда-то, в начале родного для всех сестёр девятнадцатого века, они вместе росли в великолепной дедовской усадьбе Полотняный Завод: играли в горелки, скакали верхом по аллеям старого парка, читали книги из богатейшей домашней библиотеки, гадали на Святках и мечтали об иной, уже не девической жизни, когда освободятся от надзора строгой маменьки.
Судьбы сестёр, их жизненные пути ныне стали достоянием отечественной истории, ведь все они в разное время и при несхожих обстоятельствах скрестились с жизнью русского гения. И сыграли барышни Гончаровы, словно на подмостках театра в родной усадьбе (славного уже в иные времена!), роли, предписанные им свыше. А вот кому из сестёр какая роль выпала в летописи жизни и смерти Александра Пушкина, предстоит нам вместе разобраться.
Благо современники наших героинь не ленились вести дневники, записывая о встречах с ними (и, конечно же, с Александром Сергеевичем!), не скупясь на язвительные замечания, острые словечки, а подчас и кривотолки. А сколько же посланий светских дам и сановников, где мелькают имена сестёр Гончаровых, уцелело с тех давних пор!
Да и сами сёстры оставили столь богатое эпистолярное наследие, что дали пищу для раздумий нескольким поколениям пушкинистов! Ведь письма, по замечанию одного философа, лучший срез эпохи, на коем запеклась кровь событий и само нетленное бытие.
Три сестры Гончаровы: Екатерина, Александра и Наталия. Не предтеча ли они чеховских героинь?!
«О, Боже мой! – восклицает в прославленной пьесе одна из них. – Пройдёт время, и мы уйдём навеки, нас забудут, забудут наши лица, голоса и сколько нас было, но страдания наши перейдут в радость для тех, кто будет жить после нас…»
Вне сомнений имена сестёр Гончаровых забылись бы спустя два столетия, да и вряд ли они остались в истории, если бы… Если бы их жизненные пути не пересеклись с судьбой Александра Пушкина.
А ведь они тоже мечтали, как три чеховских сестры, и они тоже стремились к добру. Но так по-разному…
«Музыка играет так весело, так радостно, и, кажется, ещё немного, и мы узнаем, зачем мы живём, зачем страдаем… Если бы знать, если бы знать!»
Однако ответы на мучающие и по сей день вопросы не найдены. Да и как ответить на них, неразрешённых в столетиях?.. Старая истина: дни грядущие сокрыты от живущих тёмной завесой, и разгадать смысл либо величайшую миссию дарованной жизни под силу лишь иным поколениям.
«Придёт время, все узнают, зачем всё это, для чего эти страдания, никаких не будет тайн, а пока надо жить…»
Так уверяет одна из чеховских героинь. Что ж, то время настало. С высоты века двадцать первого столь легко размышлять над сплетением, прихотливой вязью былых судеб, – земные пути сестёр Гончаровых изучены досконально. Казалось бы, в их жизни всё свершено и всё завершено, как в старых прочитанных романах. Но нет, тот самый, то ли загадочный, то ли мистический ореол, а вернее любовный флёр, не развеялся в минувших веках.
«О, милые сёстры, жизнь наша ещё не кончена. Будем жить!»
Они и остались жить со своими надеждами, горестями и любовью на страницах этой книги. И голосам их, доверенным тленному бумажному листу, когда в помине не было фонографов и диктофонов, суждено будет прорваться через тьму столетий, пробиться живым звучанием к нам, сегодняшним.
Екатерина: свадьба с кровавым шлейфом
Как меньше женихов толпятся на дворе…
Катя-Коко-Катрин
Итак, начнём по старшинству.
Екатерина Гончарова, единственная из сестёр, – москвичка. И тотчас в памяти всплывает горестная замета: ведь Москва, как место рождения (верно, то было предметом некоей гордости самой Екатерины), в грядущем будет выбита на надгробной плите баронессы Катрин в эльзасском Сульце…
Но пока на календаре – счастливый 1809 год. В апреле того года и появилась на свет Катенька, её младенческий крик огласил покои московского деревянного дома с мезонином. Крестили новорожденную в начале мая в приходской церкви Большого Вознесения, что у Никитских ворот.
Вот он, первый, чуть приметный тайный знак: минет время, и в этом же храме будет стоять под венцом её младшая сестра Таша! Но до того знаменательного события пролетят годы детства и юности, осенённые младенческими забавами и девичьими грёзами.
Катенька Гончарова. Неизвестный художник. Начало 1820‐х гг.
Детство Катеньки Гончаровой (а дома её звали Коко), что известно о нём? Да почти ничего или крайне мало. В отличие от младшей Таши. Посему нелегко воскресить те унесённые Летой счастливые, а частенько и горестные дни.
Не видела девочка особой нежности от маменьки, не слышала тёплых слов от неё, скупой на ласку не только для Катеньки, но и для всех шестерых детей. Не баловал её и дедушка Афанасий Николаевич, – ведь вся его любовь досталась младшей внучке, в раннем детстве оставленной родителями в калужской усадьбе на попечении главы