Это видение придало Николаю сил, помогло справиться со страхом. В считанные секунды каждый его мускул настроился на восприятие. Николай взмахнул мечом и отразил следующий удар. Рапира противника с жужжанием пролетела мимо. Николай подпрыгнул высоко в воздух, сделал кувырок над головой противника и махнул рапирой туда, где по его мнению находится сердце.

      – А-а-у-у! – в изумленной ярости крикнул Юрик, когда горячее лезвие рапиры чуть коснулось его шеи. Будь у Николая настоящая заточенная, боевая рапира рыцаря-хранителя, удар был бы смертельным. Но ученики в доме Хранителй пользовались тренировочными рапирами, без заточки и с тупым концом. Прикосновение такого лезвия причиняло лишь небольшую царапину, как раз такой, какой могли вылечить ученики-целители своими секретными мазями.

      – Тебе просто повезло! – возмущался Юрик.

      До этой минуты Коля не знал, с кем сражается. Он зашел в тренировочный зал уже с завязанными глазами. Теперь он узнал голос: его противником был Юрик. Он был одним из старших учеников в доме рыцарей-Хранителей. Юрик задыхался от ярости.

      – Неуклюжий тюлень!

      – Успокойся сейчас же! – приказал голос сверху резким тоном, к которому прибегал лишь изредка.

      У каждого ученика в Храме рыцарей была какая-нибудь, зачастую присущая только ему, слабость. Николай хорошо знал свою. Каждый день ему приходилось прилагать усилия, чтобы обуздать гнев и страх. Учеба в Храме была испытанием не только навыков, но и характера.

      Юрик же боролся с бурлящим в душе гневом, который легко мог перерасти в слепую ярость. Обычно ему хорошо удавалось совладать с собой, так что заметить вспышки его гнева могли только другие послушники ученики.

      Кроме того, Юрик имел обиду на Николая. Год назад Коля споткнулся в коридоре дома и нечаянно толкнул Юрика; тот не удержался и рухнул на пол, разбив губу. Это был просто несчастный случай.

      – Ну, давай же, Тюлень, – передразнил его Юрик. – Посмотрим, сможешь ли ты поразить меня еще раз! В последний раз перед тем, как тебя выкинут из этого дома!

      – Хватит, Юрик! – оборвал его голос сверху. – Хранитель должен уметь не только побеждать, но и проигрывать. Иди к себе.

      Николай постарался не чувствовать, какой обидой обожгли его слова Юрика. Через четыре недели ему исполнится 20, и придется покинуть Дом Хранителей. Чем ближе был день рождения, тем чаще вокруг звучали язвительные намеки, подобные тому, какой только что отпустил Юрик. Если в ближайшие четыре недели он не станет оруженосцем, все кончено. Николай внимательно прислушивался к разговорам и понял, что в оставшееся время ни один рыцарь не придет искать оруженосца. юноша боялся, что никогда не сможет стать рыцарем-Хранителем, злился на собственный страх и из-за этого часто опускался до глупого хвастовства.

      – Не стоит отсылать его, Главный Наставник, – сказал он. – Я не боюсь сразиться с любым, даже если его глаза не будут завязаны.

      Кровь бросилась в лицо Юрику, голубые, как льдинки, глаза злобно сузились. Услышав слова Николая, голос сверху сказал, да будет так. Однако истина заключалась в том, что Николай устал не меньше Юрика. Он надеялся, что Главный наставник не разрешит им драться еще раз, а пошлет обоих по своим комнатам.

      После долгой паузы Главный наставник, повторил:

      – Хорошо. Продолжайте. Вам еще нужно научиться многому. Надеть повязки.

      Оба поклонились Главному наставнику, подчиняясь приказу. Коля крепче затянул повязку. Он сбросил усталость, заставил мускулы повиноваться, старался забыть о том, что сражается с Юриком, о том, что почти потерял возможность стать оруженосцем рыцаря Хранителя. Он усердно вызывал перед мысленным взором образ ассирийского тигруса, чья меховая шкура в оранжевую полоску скрыта под черным панцирем на груди.

      Юрик атаковал, Николай принял защитную стойку. Так же, как прежде, он позволил слуху направлять его. Он легко парировал следующий выпад. Потом высоко подскочил, чтобы избежать удара снизу, и приземлился