Пегас. Даниэла Стил
Читать онлайн книгу.
огли успокоиться и не желали стоять на месте. Мужчины в алых куртках, белых бриджах и высоких черных сапогах картинно спешились, бросили поводья подбежавшим конюхам и помогли спуститься нескольким дамам. Все они элегантно сидели в боковых седлах – положение, крайне неудобное на охоте. Всадники уже много лет выезжали вместе: их объединяла страсть к лошадям и верховым прогулкам.
Алекс фон Хеммерле считался одним из лучших наездников в графстве и с ранней юности разводил необыкновенных лошадей. Вся его жизнь, как и жизнь остальных участников охоты, подчинялась традиционному укладу и давным-давно заведенному порядку. Ни новичков, ни случайных людей здесь не было и быть не могло. Старинные семьи столетиями жили в фамильных поместьях, часто навещали друг друга, преданно следовали строгим ритуалам и правилам, женили сыновей, выдавали замуж дочерей, занимались хозяйством и заботливо возделывали землю. Как и многие поколения предков, начиная с далекого четырнадцатого века, Алекс родился и вырос в Шлосс-Альтенберге. На каждое Рождество он устраивал лучший в графстве бал – точно так же, как это делали отец, дед, прадед и прапрадед, – и из года в год вся округа с нетерпением ждала радостного события. В прошлом году его дочери Марианне исполнилось шестнадцать, и она впервые взяла на себя почетную и ответственную роль хозяйки.
От матери девушка в полной мере унаследовала точеные черты лица и удивительную красоту. Высокая, с почти прозрачной, как драгоценный фарфор, кожей, пышными светлыми волосами и ярко-синими отцовскими глазами, она снискала славу одной из признанных красавиц округи и почетный титул непревзойденной наездницы. Алекс посадил дочку на лошадь прежде, чем малышка научилась ходить, и с тех пор она не пропустила ни одной охоты. Сегодня, однако, отец заставил Марианну остаться дома из-за сильной простуды, чем вызвал крайнее неудовольствие. Несмотря на хрупкую красоту, девушка отличалась завидной выносливостью в отличие от болезненной матери, которая скончалась от инфекции и потери крови на следующий день после рождения дочери. Смерть в родах не считалась явлением из ряда вон выходящим, однако Алекс так и не смог оправиться от потери любимой супруги: с тех пор ни одной женщине не удалось завоевать его сердце и занять в жизни сколько-нибудь важное место. Несмотря на кратковременные связи, никого, кроме дочери, он не любил и, вполне примирившись с участью холостяка, не имел ни малейшего желания жениться вновь. Их с Аннализой связывало дальнее родство и детская влюбленность, хотя Алекс был несколькими годами старше. Конечно, он никак не ожидал, что в тридцать лет овдовеет, однако сейчас, спустя семнадцать лет, дочь и друзья без остатка заполняли его жизнь, а при знакомстве с женщинами он сразу предупреждал, что к долговременным, а тем более постоянным отношениям не готов.
Управление обширным поместьем требовало внимания и терпения, а разведение лошадей липицианской породы, которыми он безмерно гордился, наполняло жизнь почти так же, как воспитание дочери, причем Марианна в полной мере разделяла страсть отца. Она обожала жеребят и с удовольствием наблюдала за сложным процессом их обучения. Белоснежные липицианы из поместья Шлосс-Альтенберг слыли самыми умными, послушными и податливыми в работе, а чистота их крови не вызывала сомнений. Алекс строго выбирал для спаривания лучших жеребцов и кобыл, причем с раннего детства объяснял дочке все тонкости развития и совершенствования породы.
Вместе с отцом Марианна часто бывала в Вене, в Испанской школе верховой езды, где с восхищением смотрела, как танцуют, выполняя сложнейшие па, элегантные лошади, и мысленно сравнивала их грациозные движения с высоким искусством балета. Затаив дыхание, следила, как липицианы гарцуют в каприолях и курбетах, легко взлетают в крупадах, поджав все четыре ноги. Алекс тоже любил эти спектакли и даже обучал сложным трюкам некоторых из своих лошадей. Марианна мечтала стать наездницей и знала, что обладает всеми необходимыми качествами, однако Испанская школа верховой езды женщин не принимала и, как строго сказал отец, принимать не собиралась. Приходилось довольствоваться малым: любоваться безупречными животными и помогать отцу их воспитывать. Иногда Алекс позволял прокатиться на ком-нибудь из своих питомцев; правда, подобное счастье выпадало редко. Зато на арабских лошадях можно было ездить сколько угодно. Марианна обладала врожденным умением свободно и уверенно держаться в седле. К тому же выросла она рядом с лучшими в Германии лошадьми, впитала все, чему учил отец, и унаследовала любовь к прекрасным животным.
– Что ж, можно смело сказать, что сегодня охота удалась на славу, – умиротворенно заметил Алекс и вместе с лучшим другом Николасом фон Бингеном проехал по двору, заполненному оживленно беседующими всадниками. После долгой скачки никто никуда не спешил. К вечеру заметно похолодало, земля стала твердой, однако ничто не могло остановить любителей погони, так как у всех были отличные лошади – пусть и не такие, как у хозяина замка. Николас сидел верхом на великолепном арабском жеребце, которого великодушно уступил друг.
– С удовольствием его куплю, – заметил фон Бинген, и Алекс рассмеялся.
– Не продается. К тому же этого коня я обещал Марианне; вот только надо еще немного с ним поработать: чересчур своеволен.
– А