Грозный

      Едва покинул здание аэропорта, как телефон начал разрываться сообщениями. Я только прилетел с юга Италии, где возникли некоторые проблемы с «поставщиками» и пришлось лично решать вопросы. Рискованно совать свои лапы на территории, подвластные мафии, но не быть мне Грозным, если начать чего-то бояться.

      Италия – самый крупный поставщик угнанных тачек, и лишиться этого лакомого куска было бы верхом идиотизма. На этом я поднялся, заработал и, собственно, переехал из-под моста в тёплую комнату построенного ещё при Сталине здания. Главное, не переходить черту и не бросаться в глаза местной каморре. Им нет дела до пары украденных автомобилей, так что всё должно быть тихо и без жертв.

      Я не особо свечу своей рожей, только даю распоряжения, оставаясь за кадром, не зря ведь людей себе набрал. Прошло то время, когда я самостоятельно совершал угоны, рискуя быть пойманным. Теперь средства позволяют поручить это дело другим.

      Собственно, летал я, чтобы вытащить из полиции молодого «сотрудника», который по собственной глупости попался. Да, представьте себе, я не бросаю своих людей, какими бы конченными идиотами они ни были. Как говорится, мы в ответе за тех, кого приручили.

      – И что я здесь делать буду? – вырывает из мыслей голос виновника моих проёбанных дней.

      – Отсидишь, как и полагается, – ровно отвечаю, проверяя пропущенные звонки.

      – В смысле? – удивляется малец. – Ты с ума сошёл, что ли? Притащил меня на родину, чтобы в тюрьму упечь? Да пошёл ты на хрен! – восклицает на всю улицу, привлекая внимание спешащих по домам прилетевших пассажиров.

      Первые секунды я пялюсь на него с выкаченными глазами, не вдупляя, – мне это мерещится, или пацан и в самом деле охерел.

      – Повтори! – приказываю и смотрю на него, прищурившись.

      – Я не собираюсь сидеть, – выплёвывает и обдаёт моё лицо парами перегара.

      Вот сучёныш, успел бахнуть в самолёте.

      – Если собирался меня сдать, оставил бы в Италии, там тюрьмы с нормальными условиями… – Витя не успевает договорить, как сваливается на мокрый асфальт после моего удара.

      – Молодой человек, что вы творите? – рядом вырастает какая-то бабка.

      – Воспитываю, – рявкаю на старуху, наклоняюсь к этой тупой башке и за шкирку поднимаю на ноги. – Ещё одно слово из твоего рта, и поедешь прямиком ко дну Невы. Ясно? – шиплю ему в неблагодарное ебло и, дождавшись кивка, волоку к припаркованной тачке, за рулём которой сидит Макс.

      – Без шоу и дня прожить не можешь, – мотает головой друг, едва я занимаю переднее пассажирское.

      – Закройся! – бросаю, а тот лишь усмехается и заводит мотор.

      – Куда? – задаёт вопрос.

      – В общагу, – коротко отвечаю и набираю Толя.

      – Слушаю, Давид Тимурович, чем могу быть полезен? – раздаётся по ту сторону линии.

      – Ой, блядь, – выдыхаю, прикрыв глаза. –