Тусклый свет, исходящий от приборной доски, расплывался в дыму дешевых сигарет, а зеленые и красные огонечки плясали в такт ритма композиции «Funky President» Джеймса Брауна. Вместе с трясущимися цифрами на спидометре танцевали и два друга, укуренных в самое настоящее говно.

      Хриплый голос короля соула заставлял подпрыгивать двух парней на протертых сидениях старой «буханки», пропахших пивом, мочой и блевотиной. Водитель крутил баранку старого советского микроавтобуса и курил, время от времени передавая косяк с чуйкой своему другу. Последний затянулся, выпучил глаза и заорал в потолок автомобиля:

      – Это, сука-бля, соул! Слышь, Дэнчик! – пассажир, кричал надрывно, подражая голосу Джеймса Брауна.

      – Хватит орать, Змей, ты кукарекаешь, как резаный петух.

      Дэнчик не знал, как зовут его друга на самом деле. С самого детства он называет его Змей. Какие строчки были вписаны в паспорте, Дэн не видал. На вопрос откуда взялась столь тупая кличка, Змей загадочно пожимал плечами и ничего конкретного не говорил. Улыбался ласково, интригующе, словно гей на квир-вечеринке.

      Водитель посмотрел на часы. Двадцать часов, двадцать минут. Самое время пожелать чего-то хорошего, удачи, например.

      – Змей, загадай желание, – проорал он, пытаясь перекричать музыку.

      – На кой хуй?

      – Посмотри на часы, – раздраженно ответил Дэн, слегка убавляя громкость.

      – Двадцать часов, двадцать одна минута, – нахмурился Змей, – и что с того?

      – Да, похуй…

      – Нет, не похуй, – категорично возразил Змей, поднося самокрутку к губам, – какого хера я должен загадывать желание, когда на часах двадцать одна минута девятого?

      Змей передал дымящийся окурок, Дэн затянулся пару раз, слегка обжигая губы, и выбросил несчастный бычок в окно.

      – Ты прошляпил. Там было сначала двадцать минут девятого.

      – И какая разница? Что двадцать, что двадцать одна, подумаешь, – в такие моменты Змей очень сильно бесил всех окружающих.

      – Двадцать-двадцать, тупой ты уебан, два равных числа, – терпеливо ответил Дэн, – это примета такая. Когда на часах равные числа, люди загадывают желание. Это нумерологический знак, или как там. Десять минут одиннадцатого утра. Пятнадцать минут четвертого днем и так далее. У меня отец всегда так делал, мать приучил, много кто желания загадывает в такие моменты.

      – Никто так не делает, разве что глупые бабки, а ты слишком много куришь, – сказал Змей, неодобрительно глядя на друга, – несешь какую-то дичь. Кто придумал такую мутную херню? Ну бред же, блять!

      Дэн устало вздохнул. Сам-то он, конечно же, успел загадать желание. Его мало волновало мнение друга на сей счет. Желание было простым и понятным: Дэн молился, чтобы их не остановили менты. Сегодня только этого не хватало. Просто так ведь не слиться, посадят лет на десять в лучшем случае. И что там: сухари сушить, или жопу подставлять?

      В колонках заорал Уилсон Пиккет. Дэн непроизвольно принялся подпевать и через минуту настроение у него снова стало приподнятым: тяжелые мысли убежали на задворки подсознания, он забыл о полиции и потенциальном тюремном сроке.

      – Mustaaaaaang Sally, – старался Дэнчик, уродуя песню своим акцентом русского мужика, – Guess you better slow your mustang down…

      – Хватит петь, – вежливо попросил Змей.

      – Тебе-то что? – огрызнулся водитель. – Я за рулем, это моя привилегия. Хочу – пою, хочу – нет.

      – Мне-то поебать, несмотря на твой кошмарный голос выебанного гуся, но еще чуть-чуть и ты разбудишь девку.

      – Какую девку? – удивился Дэн.

      – Ну ты совсем обкуренный идиот, – заржал Змей, – куда мы, по-твоему, едем? Мы везем тёлку из Уфы в Псков! За это Карась должен заплатить денег.

      Дэн оглянулся. На заднем сиденье бесформенным кулем лежала белокурая девушка лет семнадцати-восемнадцати.

      – Прикинь, я забыл, – рассмеялся Дэнчик, – точно же! Только идиот все равно ты! Я могу петь через рупор ей в ухо, а потом для верности во второе, а она не проснется. Она мертва, Змей, тупой ты обмылок.

      Змей захохотал во все горло, разбрызгивая слюну на грязное лобовое стекло «уазика». Немного успокоившись, он принялся скручивать очередной косяк.

      – Это чтобы прояснить тебе мозги, – пояснил он, чиркая спичкой, – мой рецепт. Подснимись маленько… Клин клином вышибает, как говорится.

      Водитель принял шмаль и с удовольствием затянулся.

      Дэнчик и Змей зарабатывали себе на жизнь честным путем. В основном. Но иногда им перепадала и сомнительная работа. Все из-за окружения. Они выросли в крайне криминальном районе и так и не смогли окончательно порвать со своим окружением.

      Вот, например, вчера их попросили перевезти труп молодой девчонки. Не куда-нибудь в Белебей. А через пол-России в Псков.