Сага о Кае Безумце. Наталья Бутырская
Читать онлайн книгу.
Эрлинг мне купил такой. Он сладкий-сладкий, аж на зубах липко потом. А ты скучаешь по Дагней? Я вот скучаю. И по Фольмунду, хотя он только плакать и умеет. Даг спрашивал, почему ты больше не приходишь. Гнедой совсем-совсем не обиделся. Я его спрашивала, и он сказал, что не обиделся. Так что ты приходи. Только пусть твой друг больше не дерется.
Наконец заморские гости покинули Хандельсби, выскользнув из подмерзающего фьорда в открытое море.
Альрик собрал ульверов и объяснил, что можно упоминать во время суда, а о чем даже заикаться нельзя. И это касалось не только дела ярла Сигарра, но и Торкеля.
В нужный день и в положенное время мы вышли из дома, чисто вымытые, в отстиранной одежде, с вычесанными волчьими плащами и заново отбеленными прядями волос. Вот тут я окончательно уразумел, о чем говорил хёвдинг. Мы выглядели настолько сильным и слаженным хирдом, что я бы на месте конунга поверил нам сразу и безоговорочно. Не могут столь доблестные карлы брехать почем зря!
И да, моя выходка не подходила таким серьезным честным воинам. Не солидно это.
Мы подошли к дому, на крыше которого распластал крылья деревянный ворон, выкрашенный в черный цвет.
– Это что? Здесь будут нас судить? – шепотом спросил я у Тулле.
– Да. Тут главный зал для приема гостей.
Мда. Я думал, что если уж дом ярла больше, чем у обычных людей, то дом конунга должен быть вообще огромным. Таким, чтоб там поместился драккар в тридцать шесть весел. А этот… едва-едва превышал жилище отца в Сторбаше. Хотя вряд ли конунг держал внутри скот и рабов, как это делал Эрлинг.
И сам конунг оказался не великаном, подпирающим небеса, его облик не поражал ни Фомрировой мощью, ни мудростью Скирира, ни проницательностью Мамира. Пожалуй, единственное, чем он выделялся среди остальных – богатством наряда. Тут и шелковые яркие одежды, и золотая тяжелая цепь на шее, одно звено которой стоит, как «Волчара», и массивные браслеты с самоцветами. Его трон устилала белая шкура хиоссы, северной могучей твари, которую могли убить лишь хельты.
– Говорят, шкуру конунг снял с самолично убитой твари.
Наверное, так Рагнвальд и получил двенадцатую руну.
Рядом с ним сидел парнишка немногим младше меня, но уже хускарл. Шестая руна в таком возрасте! Хорошо, наверное, быть сыном конунга: израненных и спутанных тварей притаскивают прямо во двор, шеи под меч подкладывают. Знай себе руби. И никаких тебе опасностей. Никаких глупых условий от шутника Фомрира.
Я привык быть самым молодым среди сильных и самым сильным среди молодых. И вид конунгова сыночка меня взбесил. И тоже вон, золото болтается на шее. Интересно, он пробовал когда-нибудь неделю жрать одну подгнившую репу? Греб ли он целый день, зная, что везет себя на погибель? Ведает ли, какова троллева кровь на вкус?
Зал был полон людей. Среди прочих я узнал лишь отца и Дага, что стояли в дальнем от конунга углу. Пылал очаг, разгоняя стылый холод, а по бокам от него пустовали лавки. На правую уселись