«Мой мобильный исполнил на входящем звонке «Выхода нет» голосом фронтмена «Сплин», Саши Васильева:

      На последней фразе поднимаю трубку.

      – Андрей, привет. Ну и где ты?

      Ничего себе вопрос в воскресенье, в 04:56 утра, да? Да и задан этот вопрос хоть и нежным женским сопрано, но тем самым тоном, которым в армии принято командовать: «рота, подъём!». Я усмехаюсь, разглядывая стены. И действительно, где я? Большая светлая квадратная комната с выходом на балкон. Белый потолок со светильниками. Однотонные обои, которые не раздражают. Светлый паркет. Кровать, на которой лежу я. Напротив – плазма и шкафа из IKEA. Застеклённая в пол балконная дверь. Простые белые жалюзи. Больше ничего нет. «Ordnung muss sein», это как немцы говорят. По—русски: спокойствие и порядок.

      – Я дома, Наташ. Ты чего хотела—то? – и я привольно раскидываюсь на кровати.

      Я – Андрей Исаев. Мне тридцать два (в ноябре, если доживу, будет тридцать три). Образование: диплом МГИМО (юридический). В настоящем – кандидат юридических наук. В будущем будет докторская. Личные данные: эйдетик, эмпат, билингв1. Убежденный child free. Навсегда холост. По замужним не ходок (это дело принципа). Домой никого не привожу (тоже дело принципа). Профессиональные данные: в настоящее время исполняющий обязанности руководителя оперативно—розыскной группы в детективном агентстве «Альфа». Один из безликих служащих Интерпола. А ещё я – ищейка в социальных сетях. Филёр, сыскарь, взломщик. В общем и целом, ничего противозаконного, просто я занимаюсь тем, что каждый день перерываю вдоль и поперёк посты, в поисках нужной мне информации.

      – Так чего ты хотела, Терентьева? – насмешливо переспрашиваю я.

      – Чего я хотела? – девушка явно мнётся. Усмехаюсь:

      – Ну, не я же.

      – Ну… э—э.… мне просто показалось, что ты снова с кем—то, – неохотно признаётся она.

      «Она» – это Наташа Терентьева. Коренная москвичка тридцати лет, моложе меня на два года. Вот уже десять лет как фотомодель, последние пять лет позиционируется как начинающая актриса. Красива и сексуальна так, что обернётся даже фонарный столб. У Наташи карие, почти чёрные глаза (линзы), тонкий, изящный нос (ринопластика из «Института красоты») и пухлый соблазнительный рот (свой, но как у Джоли). Ещё у Наташи собственная «трёха» на Кутузовском (купил папа—банкир). «Кабриолет», выданный папой на лето, и личный водитель на «мерседес», за который пока плачу я. При общей несхожести характеров и взглядов на жизнь мы с ней неплохо ладим. И – да, это моя девушка.

      – Ясно, Терентьева. Проверяешь меня. Это всё? – Я зеваю и тру правый глаз.

      – Ну—у, – кокетливо тянет Терентьева, – ещё мне бы очень хотелось узнать, что ты надумал по поводу нашей поездки в Прагу?

      Раздумываю, чтобы ей сказать. Решил сказать правду:

      – Наташ, поедем, но как только я освобожусь. Дня через два—три.

      – А раньше ты у нас никак не можешь? – Наташа явно недовольна мной. Но я не волшебник, чтоб исполнять все её желания.

      – Раньше я никак не могу, – снова зеваю я. – Я, видишь ли, душа моя, иногда работаю.

      – Что-то ты больно много работаешь, как я посмотрю… Ладно, когда мы увидимся?

      А вот это очень хороший вопрос. Прикидываю текущую занятость.

      – Сегодня вечером или завтра. Пойдёт?

      – Да, – искренне радуется Терентьева. – Андрей, а ты не мог бы…?

      Но что бы я там «не мог», остаётся для меня загадкой, потому что окончание её вопроса тонет в жизнерадостном грохоте музыкального центра.

      – Всё, Наташ, увидимся, – и я обрываю разговор. Кошусь на часы: пять ровно. Ну что ж, доброе утро, страна. Пожалте, Андрей Сергеич, бриться. Зубы чистить. На тренировку идти. Делами заниматься…