Шаг в новую жизнь. Лидия Антонова
Читать онлайн книгу.
енно в этот момент зазвонил телефон.
До дома оставалось совсем немного, а звонивший не собирался отступать. Мысленно чертыхнувшись, поставила пакеты на ближайшую лавочку и ответила неизвестному номеру.
– Здравствуйте, я любовница вашего мужа.
Вот уж чего не ожидала услышать – так именно этого! Мы женаты уже почти десять лет. Да охлаждение в отношениях присутствует, но это всё из-за занятости. Кроме того, у нас двое детей. Мы с Мишей за одной партой сидели, он просто не мог мне изменять.
Неизвестная девушка что-то говорила, но я её уже не слышала. В голове внезапно зазвенело, скинув звонок тупо уставилась в одну точку.
«Как же так?»
«Он не мог так со мной поступить!»
Телефон зазвонил вновь, и я на свою глупость ответила.
– Ты что не поняла? Уходи от него! Мы любим друг друга, а ты мешаешь! – Завизжал неизвестный голос.
Сил это слушать больше не было. Скинув звонок, тяжело опустилась на лавку.
– Таня, ты чего плачешь? Упала?
Баба Тоня с беспокойством выглянула из окна.
– Он… Мне… – сил произнести эту ужасную фразу, означающую конец счастливой семейной жизни, не было. И я просто разрыдалась.
– Ну-ка заходи.
Баба Тоня исчезла из окна только для того, чтобы появиться на пороге подъезда.
– Заходи, и пакеты свои не забудь.
Баба Тоня чай в пакетиках не признавала. Говорила, что в них не чай, а пыль. Мол, когда листья чайные сушат, после остаётся чайная пыль. Вот её собирают и в пакетиках продают. А как по-другому? Деньги же зарабатывать надо.
Пока она заваривала чай, я рассказала о звонке. Баба Тоня выслушала, не перебивая, а после немного помолчала.
– И что делать планируешь?
– Как что, поговорю с ним.
– А ежели, правда?
– Тогда пусть выбирает семья или она!
– Мужика к стенке припрёшь? Будешь требовать признать факт измены? Скандал закатишь, а он разозлится, загнанный в угол, вещи соберёт и шасть к ней. А та только и рада. А дальше развод, алименты и одиночество.
– А что делать? – провыла, понимая, что не хочу отпускать Мишу. И дело тут не в тёмных красках будущей жизни, а в том, что жить уже придётся без него.
– Промолчи.
– Вам легко говорить.
Я помнила деда Костю, чуть ли не каждую неделю покупающего жене цветы. Они были той самой канонической семейной парой, сохранившей любовь до самого конца.
– Эх, деточка, мой-то по молодости гулял, как кот в марте. И март у него был круглогодичный. Уж как они мне и звонили, и приходили. В подушку ревела. Так выла, что себя не помнила. Только в моё время, быть разведёнкой – страшный позор. А ты подумай. Хорошенько подумай. Мужики скандалов не любят. Боятся они их. Им легче сбежать, чем остаться и дослушать.
Баба Тоня поставила передо мной большую чашку чая, куда сама насыпала побольше сахара. Было в её словах, что-то такое, что заставило задуматься. Да и вообще, с чего я решила, что это правда? Может, скучно кому-то, вот и решили разыграть? А я тут почти семью развалила.
Рассиживаться за чаем у меня времени не было, пришлось бежать домой чуть ли не вприпрыжку и готовить обед. Суп доваривала уже одной ногой в ботинке. Затем в школу – сынишка ходит в первый класс. Совершить попытку оттереть руки и нос от чернил, покормить обедом, повздыхать над белой рубашкой и замочить её в пятновыводителе. Тот, кто придумывал одевать детей по понедельникам в белые рубашки, видно, никогда их не отстирывал. Лично у меня, сложилось впечатление, что чернила специально выплёскивались на Данила. Такого уровня замурзанности в другие дни он не достигал.
После посадить его за уроки, проверить дневник, тетради. Схватить и тащить на самбо. Пока старший занимается, сбегать в детский сад за Катей. В детском саду мне рассказали о приезжающем театре, на который необходимо сдать деньги. Затем с двумя детьми, которые на каждом шагу спотыкались и падали, домой.
Как-то так получилось, что мы немного задержались на площадке. Мороз и качели в детском понимании – идеальное сочетание. А Миша внезапно приехал домой раньше. И недовольно поморщился, обнаружив меня перед плитой:
– А что ужин ещё не готов? Я так устал. Неужели сложно? Ты же дома сидишь.
Обычно я подобным словам значения не придавала. Миша уходит на работу в половине восьмого. Понятное дело, что не выспавшийся человек устал и раздражён, но сегодня стало так обидно, что слёзы навернулись сами собой.
Миша, ничего не заметив, отправился в ванную комнату, после чего, недовольно сопя, вернулся на кухню, чтобы убедиться, что ещё не накрыто. Дети шумели в своей комнате. Слышать нас они не могли, и поэтому я почти решилась с ним поговорить.
Но Миша внезапно поморщился и ушёл с кухни. Моя решимость растаяла. А что я буду делать, если он сразу признается? Умолять его остаться? Говорить, что исправлюсь? А что я должна исправить? Может, баба Тоня права и