Уроки итальянского. Мейв Бинчи
Читать онлайн книгу.
ь из них наткнулся на тест, призывающий: «Узнайте, насколько вы совместимы», газетная страница была бы тут же перевернута. И при этом их жизнь не омрачали ни скандалы, ни супружеская неверность. Эйдан не изменял Нелл и полагал, что она также хранит ему верность. Может, с его стороны это было чрезмерной самоуверенностью? Ведь Нелл была очень привлекательной женщиной – увидев такую, мужчина непременно оглянется. И на нее действительно оглядывались.
Эйдан считал, что подавляющее число мужей, которые до глубины души изумлялись, узнав о похождениях своих благоверных на стороне, были просто самодовольными слепцами. Но уж он-то не таков. Он был уверен, что Нелл не станет тайно встречаться и тем более заниматься любовью с каким-то другим мужчиной. Он знал ее настолько хорошо, что тотчас почувствовал бы, случись что-нибудь подобное. Кроме того, где она могла бы повстречать потенциального любовника? А если бы даже и встретила кого-то, кто пришелся бы ей по вкусу, – куда им идти? Нет, это просто смешно!
Впрочем, не исключено, что точно так же рассуждают и все остальные мужья, желая убедить себя в неизменной верности своих жен, по мере того как становятся старше. Может быть, это – один из признаков подступающей старости? Как боль и ломота в ногах после долгой прогулки, как неспособность более чувствовать очарование песен, которые некогда сводили тебя с ума? Может быть, это признак того, что ты уже не тот человек, вокруг которого когда-то, как тебе казалось, вращалась вся вселенная?
Вполне возможно, что так думает любой мужчина, которому перевалило за сорок восемь. Множество мужчин во всем мире мечтали, чтобы их жены горели желанием и проявляли бурный энтузиазм буквально ко всему – не только к сексу, но и ко многим другим вещам.
Как много воды утекло с тех пор, когда Нелл в последний раз расспрашивала Эйдана о его работе в школе, о его надеждах и мечтах! А ведь было время, когда она знала по имени каждого из его коллег-учителей и даже многих учеников, увлеченно рассуждала о непомерно большой учебной нагрузке, о распределении должностей, о школьных экскурсиях и самодеятельных спектаклях, о теориях Эйдана относительно возможных путей развития для стран третьего мира.
Однако сейчас она вряд ли имела хотя бы примерное представление о том, что происходит в окружающем мире. Когда была назначена новый министр образования, Нелл лишь пожала плечами, ограничившись коротким замечанием: «Полагаю, она будет не хуже своего предшественника». О переходном годе[1] она могла сказать лишь, что «это просто великолепно». Представить только: все это время дети смогут думать, рассуждать… искать себя… вместо того чтобы сразу приступать к сдаче экзаменов. И Эйдан не осуждал жену.
Ему уже не хотелось растолковывать близким что бы то ни было, это занятие стало казаться ему бесцельным и ненужным. А когда все же приходилось, собственный голос эхом отдавался у него в ушах, а дочери закатывали глаза к потолку, как бы всем своим видом вопрошая: с какой стати мы, одной из которых уже исполнился двадцать один год, а другой девятнадцать, должны все это выслушивать?
Эйдан старался не надоедать им, зная, что всем учителям присущ общий недостаток: они привыкли к покорному вниманию школьной аудитории и могут разжевывать один и тот же вопрос бесконечно, рассматривая его и так и эдак, пока не убедятся в том, что ученики все уразумели.
Он прилагал неимоверные усилия, пытаясь подстроиться под их жизнь.
А вот Нелл было абсолютно нечего рассказать о ресторане, где она работала администратором. Ей вообще не хотелось распространяться на эту тему. «Ах, Эйдан, я тебя умоляю! – говорила она. – Это всего лишь работа. Я сижу там, принимаю от клиентов кредитные карточки, чеки или наличные, даю им сдачу и квитанции. В конце каждого дня я ухожу домой, а в конце каждой недели получаю зарплату. Так живет девяносто процентов всех людей в мире. Мы не совершаем великих деяний, не разыгрываем драм, не боремся за власть. Мы – обычные люди. Мы просто живем, вот и все».
Она не хотела унизить его или причинить ему боль этими словами, и все же каждый раз они звучали пощечиной. Было очевидно, что Нелл предоставила Эйдану в одиночку барахтаться в бесконечных конфликтах и дрязгах учительской. А ведь было время – правда, давным-давно, – когда она сгорала от нетерпения узнать от него последние новости, была готова рыть ради него землю, зубами и когтями сражаться за его правое дело, считая, что его враги являются и ее врагами тоже. Эйдану до боли не хватало товарищеской атмосферы, духа солидарности и единой команды, который объединял их в былые годы.
Быть может, когда Эйдан станет директором школы, это вернется?
Или он просто тешит себя глупой надеждой? Вполне вероятно, что назначение его на руководящий пост оставит его жену и двух дочерей совершенно равнодушными. Жизнь их семьи тикала, как пыльные ходики. Недавно Эйдан снова испытал знакомое чувство, будто он уже давно умер, а его родные этого даже не заметили и продолжали жить как ни в чем не бывало. Нелл уходила в ресторан и возвращалась обратно, а раз в неделю навещала свою мать. Нет-нет, Эйдану вовсе не обязательно сопровождать ее. Она просто посидит вдвоем с мамой и мило, по-семейному, поболтает. Маме достаточно знать, что
Год после окончания школы, который дается выпускникам для подготовки к поступлению в высшее учебное заведение.