Бим лежал в своем небольшом вольере и смотрел отсутствующим взглядом в одну точку. Ему было горько и обидно. Его опять никто не выбрал. Сегодня был выходной, посетителей было больше, чем обычно. И Бим целый день лез из кожи вон, чтобы кому-то понравиться. Он радостно вилял хвостом и с надеждой заглядывал в глаза каждому посетителю.

      – Посмотрите, какой я хороший! Как много забавных и интересных вещей я умею делать! Могу ходить на задних лапах, в своем возрасте знаю почти все команды, могу бегать за палкой, за минуту вырыть передними лапами достаточно глубокую яму, куда легко можно потом спрятать большую сахарную косточку, и много всего другого. Возьмите меня, я стану для вас самым лучшим и преданным другом до конца моих дней, – говорил его взгляд практически каждому, кто случайно обращал на него свое внимание.

      Детям нравилось тискать этот игривый пушистый комок шерсти с большими выразительными глазами и черным влажным носом. Он сам был в те минуты на седьмом небе от счастья, думая, что вот теперь…

      Но взрослые посетители придирчивым взглядом скользили по его беспородной щенячьей физиономии и оттаскивали своих детей от его вольера, а иные и просто, не останавливаясь, проходили мимо в поисках потенциального домашнего питомца чистокровных пород.

      Для каждого жителя приюта было вопросом чести и личного престижа произвести впечатление на одного из посетителей и однажды покинуть стены приюта. Кому-то удавалось быть выбранным даже несколько раз. То, что его вернули в приют через несколько дней или месяцев, никого особо не смущало. Главным было попасть в категорию избранных хотя бы один раз.

      Биму с этим катастрофически не везло, его ни разу никто не выбрал. И чем старше он становился, тем призрачней становилась надежда, что он когда-либо покинет приют и обретет своего хозяина. Его щенячье сердце часто щемило чувство несправедливости: ну, чем он виноват, что его родители были простыми дворнягами? Он умный и верный, смелый и преданный, в отличие от многих чопорных йорков, бульдогов и терьеров, которых, несмотря на их породистость, тоже однажды выставили за дверь их прежние хозяева.

      Бим грустил, а остальные жители приюта молча бросали в его сторону сочувственные взгляды, чем раздражали Бима еще больше.

      Однажды на крышу его вольера запрыгнул огромный пушистый кот. Он был уже слегка потрепан бездомной жизнью, но в его грации и внешнем виде еще угадывалось породистое происхождение. Беспардонность гостя в первые секунды почти вызвала у Бима чувство справедливого гнева хозяина своей территории, но он слишком морально устал, чтобы вступать в конфликт с непрошенным гостем. Он прикрыл глаза и мысленно пытался переключить свое внимание с пушистого раздражителя на нечто более приятное,

      – Эй, дружище! Не притворяйся спящим! – обратился кот к Биму. – Я тут несколько дней наблюдал за тобой. Хочешь совет от бывалого?

      – Что ж. Давай! – глубоко вздохнув, ответил Бим.

      – Забудь про посетителей, забудь про сочувственные взгляды соседей, просто делай то, что тебе нравится, или то, что считаешь правильным, прямо сейчас, для себя, не стараясь кому-то обязательно нравиться при этом. Человеческая любовь – дело весьма нелогичное и непостоянное: то они умиляются тебе и твоим дурацким выходкам, тискают, чешут за ушком, но стоит тебе разок, увлекшись процессом, обгрызть ножку их стула, испортить обивку дорогого дивана или нагадить их же недоброжелателям в тапки, как тебя берут за шкирку и вышвыривают за дверь, и уже не важна ни твоя породистость, ни былые заслуги перед ними. А иногда ты бываешь и вовсе ни в чем не виноват, но они, ссылаясь на какую-то внезапно возникшую аллергию, везут тебя в подобный приют. И это еще не самый плохой вариант, а то ведь могут и к ветеринару отвезти, чтобы усыпить. Последний раз я удрал именно оттуда. Теперь я кот, который гуляет сам по себе, и мне такая жизнь нравится. Советую и тебе когти рвать отсюда при первой же возможности. Подумай! Дело тебе говорю!

      Сказав это, кот перепрыгнул на соседний вольер, затем на следующий, потом махнул через забор и был таков. Еще долго соседи Бима лаяли ему вслед, возмущаясь его беспардонным покушением на их покой и послеобеденный сон.

      Прошло несколько месяцев. Бим часто размышлял над словами бездомного кота. Он уже несколько раз представлял себе, как будет жить на свободе,