Дзинь, дзинь, дзинь – трижды прозвучал сигнал гравитационного радара. На экране возникли еще три красные черточки и начали заполняться последующие строки таблицы.

      Майор Симаков вдавил красную кнопку, и помещения Центра контроля космического пространства «Полусфера» заполнил мощный рев сирены боевой тревоги, заглушивший участившиеся позвякивания радара. Пучок красных черточек, одна за другой появляющихся на экране, рос буквально на глазах.

      Спустя несколько секунд Симаков отпустил кнопку и, наконец, занялся тем, для чего, собственно, тут находились он сам, центр «Полусфера» и вмещающий его астероид Психея – отправкой на Землю известия о появлении в Солнечной системе флота пришельцев. Не напрямую, разумеется, так как примерно посередине между точкой Лагранжа L3, вблизи которой теперь находилась Психея, и Землей располагалось Солнце. Сообщение ушло по более длинному пути. Сначала остронаправленные антенны центра «Полусфера» выбросили информационные пакеты в точки Лагранжа L4 и L5, где теперь висели Паллада и Гигея. Радиоволны преодолели расстояние между астероидами примерно за пятнадцать минут, после чего сразу были ретранслированы на Землю, Луну и Весту, угнездившуюся в точке Лагранжа L1. Спустя еще восемь минут они, наконец, достигли адресатов. Почти одновременно. В 4 часа 47 минут по московскому времени.

      Командующий планетарной обороной Земли шестидесятисемилетний маршал космофлота Николай Александрович Петров провел эту ночь в Ситуационном центре Весты, надежно укрытом в металлическом ядре астероида.

      Оперативный зал Ситуационного центра внешне напоминал боевую рубку тяжелого внутрисистемного крейсера, но имел более сложный и развитый функционал. В центре помещения располагалась поворотная платформа с двумя рядами кресел, перед которыми находились пульты управления, а вдоль стен имелись три ряда объемных голографических экранов. Средний (панорамный) был включен постоянно, а те, что сверху и снизу от него – использовались по мере необходимости. На платформе в полутора метрах одно от другого было установлено всего восемь кресел. Три в первом ряду: слева – оперативного дежурного, по центру – командующего планетарной обороной, справа – командующего первым флотом. За их спинками вторым рядом располагалось еще пять кресел, предназначавшихся для начальников служб или приглашенных специалистов.

      Николай узнал о дате вторжения почти четверть века назад, когда о ней еще не имели представления даже сами центаврийцы – пророчица, к которой ему порекомендовал обратиться Полковник, была очень сильной. И запомнил ее слова предельно точно.

      «Это произойдет в среду, во второй день июня 2055 года. Их будет много, очень много. Они прилетят убивать».

      Чем закончится противостояние двух цивилизаций, пророчица не знала. Она тогда объяснила Николаю, что можно предсказать только предопределенные вещи: землетрясение, извержение вулкана, падение метеорита. Даже смерть отдельного человека или дату начала боевых действий. А «туман войны» прозреть невозможно. Слишком много значимых факторов, зависящих от действий миллионов участников.

      Зная день, когда все начнется, Николай готовился к нему, но помалкивал. Жене и детям сказал, разумеется. Полковника сразу же поставил в известность. И нескольких сотрудников своего Центра, которых знал с момента его образования, тоже осведомил. И все. Скажи он еще кому, что все его действия основываются на пророчестве уже умершей женщины, и отставка неминуема. Хорошо еще, если в дурку не упекут. Поэтому он объяснял ожидаемый срок появления на земной орбите флота центаврийцев исключительно прогнозами аналитиков и расчетами ИИ. При этом в словах маршала Космофлота ощущалась настолько незыблемая уверенность, что ему верили.

      Он успел. Заранее прилетел на Весту – астероид, превращенный Российским Союзом в мощнейшую космическую крепость, передовой форпост Космофлота, который должен был встретить вражескую армаду в полутора миллионах километров от Земли. И дать врагу бой. Вчера Николай устроился на ночлег в комнате отдыха оперативного дежурного. Не раздеваясь. Лишь расстегнув китель и сняв обувь. Сон долго не шел. Николай лежал, в тысячный раз прокручивая в голове детали предстоящих действий. Вроде бы предусмотрено все, разработаны алгоритмы, четкие инструкции, каждый знает свой маневр. Будут, разумеется, накладки, самоуправство, трусость, возможен даже прямой саботаж.