Моберги. Ник Трейси
Читать онлайн книгу.
льного развития мышц сохранены. Есть правда небольшой участок в предплечье, на котором оголен титановый скелет. Но это просто дань моды. Последние двести лет все захотели подчеркивать, что они не только потомки биолюдей, но еще на 50 процентов андроиды. Я говорю 50, но на самом деле это не точная цифра. Она может быть и 10, и 1 процент.
Ведь суть человека не в его механике, будь она из белковых тканей или железных сплавов, а в разуме, в том, что великий Моберг называл «точками самосознания». Гениальному математику удалось вычислить электронный коррелят человеческого разума, который полностью инвариантен нейронному корреляту живого мозга Хомо Сапиенс. В переводе на понятный язык, это означает, что он нашел способ перекачать ваше сознание в виде электронно-цифрового кода прямиком из живого мозга в уникальный полупроводниковый носитель со сложными интегральными схемами, которые основаны на множественных перманентных самозамыканиях цепей в динамическом режиме.
Устройство называется сферой Моберга. Оно не больше теннисного шарика. После перекачки вы живете внутри железяки, но чувствуете себя все тем же человеком, ведь переносы сознания без тела запрещены законом. Этот код всегда уникален и его запрещено реплицировать в нечто другое. Можно сделать точную копию себя, но это незаконно. Моберг должен быть полностью индивидуален, без существующих дубликатов. В противном случае вас просто расплавят.
Корпорация «Заслон» научилась не просто переносить сознание в железяки, но и разработала целый комплекс имитационных неврологических реакций, которые симулируются электронными сигналами от рецепторов в подвижном титановом скелете. Когда я сказал «проснулся от боли в затекшей спине» – я не врал.
Рецепторы послали информацию о затекших мышцах в спине, которая расшифровалась сферой Моберга, как не яркая, но тянущая боль, что медленно проходит, если сделать несколько полезных упражнений.
Конечно, я могу пойти в квартал к хакерам и они отключат мне рецепторы боли. И вообще отключат, что угодно, а включат какие-нибудь усилители вкуса. Чтобы вы от одной ложки борща словили каскадный оргазм. Такое бывает. Дороговато правда, но говорят, стоит того. Но я от природы не гедонист, поэтому стараюсь жить по старинке.
За окном чирикали птички. Мишаня дремал в кресле у подоконника, рядом валялась книжка «Волшебник Изумрудного Города». Мишаня совсем не человек. Он действительно робот. Их специально делают отличными от нас – Мобергов ( так называют людей в нашем добром 3542 году). У моего робота антропоморфные формы, но весь он похож на оживший скелет Киборга из канонического фильма про спасительницу Сару Конор. Правда, размерами Мишаня поскромнее. Чуть выше метра. Да и голова у него идеальный шар, а остальное все движется: поршни ходят туда-сюда, клапаны открываются и закрываются, когда впрыскивают масло каждые три минуты. Я к его виду привык, но если показать такого Мишаню предкам в прошлом, то не уверен, сколько бы прожил мой верный компаньон.
– Мишаня! – крикнул я строго. – Какого космического хрена ты снова меня не разбудил?
Десятилетний РД-1254 встрепенулся, роняя книгу на пол, заскрипел шестеренками и сделал испуганно покаянное лицо. Мимика у них простая, но очень выразительная: на белом шаре-голове чертятся черные кружки глаз, линии бровей и рта. С этими пятью переменными можно задать роботу около шестидесяти тысяч разных эмоций, передаваемых через динамику гримас.
– Книжка была… ну, очень интересной! – оправдывался Мишаня.
Я заметил, что у него дергается глаз, будто он подмигивает. На корпусе поблескивали голубые следы гелиевого охладителя. Все ясно, ночью, пока я спал, он ходил в квартал Электронных Коловраток. Многие роботы, потерявшие хозяина, часто там тусуются, пьют и занимаются запрещенными обменами кодов, постоянно подхватывая какую-нибудь заразу. Сколько раз потом мне приходилось лечить Мишаню от вирусов класса «сколопендра» электронными антибиотиками, но я не хотел его выбрасывать. Он был старой моделью, которых больше не выпускают. Робот многое впитал от моих привычек и сделался практически родным. Не будете же вы сдавать в приют собаку, если она любит шкодить на заднем дворе.
– Мы опаздываем на клокинг,– поторопил его я. – Живо сделай кофе и завтрак, а я пока приму душ.
Душ нам тоже принимать не обязательно, но когда мы постоим под струей и намокнем, как следует, а потом высохнем, то рецепторы посылают сигнал свежести.
Клокинг – это мы так называем работу, если вы не в курсе. Моя заключается в том, чтобы придумывать современным людям мотивации, которые у нас продают оптом и розницу, разные наборы. Мобергам сложно отыскивать собственные интересы к жизни, поэтому они охапками покупают горсти пилюль, в которых упакованы искусственно созданные стимулы. Мы их придумываем, а программеры загружают в код.
Ничего сложного. «Проживи, чтобы увидеть, как умрет последний Моберг» – чем не мотивация? А то: «Ты все еще не переспал с той кондитершей из квартала лавандовых роз». Отработал в таком духе до 13:00 и ты свободен.
После работы мы с Мишаней отправляемся в кварталы А-Мобергов. Их территория занимает ровно половину города. Они в целом давно нас не трогают, но когда-то