Фиолетовый гном. Николай Бахрошин
Читать онлайн книгу.
способный за мгновения довести до точки кипения самого флегматичного антисемита. По умению зарабатывать деньги – еврей в квадрате, даже в кубе. По поведению – типичный русский ханыга. Как он сам про себя говорил: бывший гениальный мальчик с физтеха, с соплями в носу, рублем на завтраки и бутылкой бормотухи в кармане.
Теперь, во взрослой своей ипостаси, бывший гениальный мальчик превратился в откровенного пьяницу и, под настроение, бабника. Когда не лень было оторвать задницу от дивана перед бормочущим телевизором.
Иван Иванович не просто много пил. Он пил очень много даже по самым строгим российским меркам, где отсчет начинается от ведра с гаком. До этого Серега считал, что евреям такое запойное пьянство не свойственно. Оказалось, зря он так считал, любимому пороку покорны не только все возрасты, но и национальности.
В день Иван Иванович выпивал не меньше бутылки водки. Предпочитал этот традиционный напиток всем западным виски, джинам и коньякам, которых называл происками гнилого Запада против российской печени.
Впрочем, бутылка в день – это было еще немного. Для него – обычно. Время от времени у Шварцмана случались запои, и тогда начиналось много. Он по несколько дней не выходил из дома, не брился, не мылся, носом по полу катал бутылки и засыпал в самых неожиданных местах. Оставляя семье и прислуге почетное право транспортировать его драгоценное тело до кровати.
Через несколько дней, когда запой ему самому надоедал, в доме появлялись два вежливых, улыбающихся врача в чистых белых халатах. Начинались капельницы, всевозможные очистки крови, массажи и сауны. Через сутки Хозяин становился трезвым, злым и деловым. Твердел лицом и отправлялся по объектам, вершить руководство на местах. Там никто и представить себе не мог, что всего лишь сутки назад всемогущий Хозяин валялся где-то под столом, разобранный, как списанный двигатель.
Все-таки деньги могут многое. С этим Серега никогда не спорил.
Удивительно, но даже в самое запойное время Шварцман продолжал руководить своей хлебно-макаронной империей, не отрываясь от трех мобильников. Он, похоже, и спал с ними. В работе для него не существовало дня или ночи. Его рабочее время делилось на часы, сутки, недели и т. д. Хоть трезвый, хоть пьяный, хоть никакой – он действительно никогда ничего не забывал.
– А что ты хочешь, Сергей? Математический склад ума и десять лет занятия наукой, – как-то объяснил ему Иван Иванович. – Четыре кандидатские диссертации написал в свое время. Одну – для себя, три – для друзей, сам понимаешь, не за просто так… Да и докторскую, было дело, почти сварганил, только защититься не успел, страна начала разваливаться, а с ней – и наука. Так что сразу такие мозги не пропьешь даже при большом желании….
Словом, Серега быстро понял, почему все называли Шварцмана Хозяином. Причем с большой буквы и без всякого иронического подтекста. Он сам скоро привык к этому. Хотя сначала показалась, что слишком уж по-лакейски.
Часть