На перепутье порока: повести и рассказы. Сергей Ильич Ильичев
Читать онлайн книгу.
ившийся в их школе. Она лишь увидела и сразу же поняла, что влюбилась в него своей первой и чистой любовью. А когда тот стал читать для нее стихи, закружил в вальсе, она и вовсе потеряла голову и сама не заметила, как в тот вечер оказалась у него в номере, как тогда говорили, шикарной райкомовской гостиницы, что стояла на самом берегу моря.
Таким образом, если сложить пятнадцать и эти двадцать пять вместе, то и получится ее сегодняшний возраст. Надеюсь, что сосчитали.
Итак, в эту ночь она все никак не могла заснуть…
Но, чу! Она, кажется, уже задремала в некоем тонком полусне…
… И увидела и пережила в тот миг всю красоту того вечера, когда с балкона гостиницы они вдвоем смотрели на опускающееся в море солнце. И она, прощаясь с солнцем, уже в подсознании понимала, что сегодня прощается и со своей безмятежной юностью.
Вспомнился ей и тот чарующий полумрак ночи, который она для себя тогда определила как первое любовное таинство.
И потом вдруг полная темнота и лишь ощущение бесконечного падения. А потом что-то темное наваливается сверху. И ее же негромкий крик от неожиданной боли. Потом боль притупилась, словно бы сама отошла на второй план, а новое и неведомое ей ранее чувство падения с высоты и последующий взлет, и вновь чередующиеся падения и взлеты до бесконечности переполнили ее уже через край.
И вдруг это ощущение нежного обволакивающего чувства в ту же ночь обернулось для нее своей второй стороной и неописуемым ужасом. И даже физической болью от грубого насилия, которое теперь кто-то другой, и в пьяном угаре, сотворил над ее плотью.
Она вспомнила, как вырвалась из-под этого заснувшего прямо на ней кабана, и сама уже, от стыда и этой разрывающей все внутри дикой боли, бросилась к берегу морскому в греховном желании прервать Богоданную свою жизнь в пучине морской.
А на берегу моря, куда она прибежала с единственной целью – оборвать эту хрупкую нить, соединяющую каждого из нас с мирозданием и называемую в народе жизнью, она вдруг видит другого, вероятно, еще более несчастного, чем она сама, и уже отдавшегося на волю волн молодого юношу, почти своего ровесника, безвольно опускающегося на дно.
И новое, мгновенно пробудившееся в этой девочке, ставшей в ту ночь уже женщиной, – чувство материнства, – заставляет ее, вопреки его и собственной воле, сначала спасти ему жизнь, а потом и отдаться в горячем желании помочь юноше понять силу воскрешающей к жизни любви и просто дать ему почувствовать себя мужчиной…
Женщина спит, и лишь картинки воспоминаний проносятся перед ее глазами. А у ее изголовья стоят два небесных ангела. И беседуют:
– Ты все ей показал? – спросил первый.
– Все то, что ей необходимо было сегодня вспомнить! – ответил ему второй ангел.
– Матушка Пресвятая Богородица сама взяла на Себя заботу об этой душе, а потому и попросила нас какое-то время побыть при ней, – сказал, вглядываясь в ее лицо, первый ангел.
– Мы не сделали ей больно, обратив к этим воспоминаниям память ее сердца?
– Нет, мы лишь помогли ей вспомнить то, чего она еще не знает.
– Ты о той душе, что все эти годы ищет ее? – уточнил тот, что был вторым.
– Да! О том мужчине, что пронес свою любовь к ней, увидев ее двадцать лет назад лишь только на портрете.
– Ты думаешь, что в этой жизни они еще смогут быть вместе?
– Они уже давно идут навстречу друг к другу. Осталось лишь несколько дней до этой волнующей встречи.
– Вот бы сейчас увидеть то, как все это произойдет! – мечтательно промолвил второй ангел.
– Всему свое время. А сейчас отойдем. Она уже просыпается…
Буквально через день после этих событий в кабинете директора проекта популярного в стране телевизионного шоу «Исповедь содержанки», чей рейтинг за последние полгода зашкаливал так, что большего и желать-то было уже нельзя, – Алексея Померанцева, в то утро собралась вся творческая группа этого многообещающего телевизионного детища…
Самому Померанцеву было уже давно за сорок. Бывший комсомольский работник ЦК ВЛКСМ в свое время, работая на агитпоездах родной организации и мотаясь по стране, повидал много и самых разных людей. Это были люди науки и представители творческой элиты, что в те времена охотно откликалась на призыв комсомола нести искусство в массы. Алексей легко умел находить струны человеческой души, и стоило ему лишь слегка прикоснуться к ним, как ему тут же и открывались не только сердца, но и даже сокровенные помыслы этих людей. Он эти бессвязные, казалось бы, воспоминания человеческой памяти аккуратно собирал, ничего не забывая, систематизировал и расставлял по полочкам уже в сейфе свой памяти. Он искренне верил, что и в его жизни еще наступит тот момент, когда можно будет, лишь слегка потянув за ту или иную струнку, сыграть с ее помощью уже свою собственную мелодию. Возможно, что это ему и удалось, так как со временем он уже занимал должностной кабинет на телевизионном Олимпе. Можно было бы просчитать и то, как он там оказался, но наш рассказ не о нем. Точнее, не совсем о нем.
Единственное,