Пролог

      Однажды в Париже случай свел два сердца, но обстоятельства сложились так, что судьба развела их. Казалось, что все потеряно безвозвратно, но сила любви сильнее любого удара судьбы. Спустя время им все равно суждено встретиться, стоит только хотеть. Но оказывается, что любовь не так и сладка на вкус, как казалось сначала… и вовсе не там и не та, где ты ее ищешь и какая она на самом деле.

      Свидание в Риме

      Лишь тот, кто ждет – оценит встречу, в разлуке нет ничьей вины — кто не любил – тот гасит свечи, кто любит – тот горит внутри.

      Мы встретились возле Колизея, она была в легком красном платье с вышитыми золотой ниткой причудливыми завитыми узорами. С букетом алых роз Scarlet Queen Elizabeth, под цвет ее шелкового платья, я подошел, окрыленный от того, что наконец-то я ее нашел, она улыбалась, ямочки на щеках в лучах утреннего солнца выглядели еще красивей. Солнце бросало лучи света так, что в глубине образовывалась крохотная, еле заметная тень, еще больше подчеркивая присутствие этих манящих и будоражащих разум, маленьких и аккуратненьких «вулканчиков» радости и счастья, когда она улыбалась или смеялась. Ее маленькая родинка на левой щеке, чуть ближе к чувственным, малиновым губам, была словно черная жемчужинка на белом песке дна океана. Заманчивая для ныряльщиков, которые любуются красотами подводного мира. Словно черная бусинка, которую обронили на розовом покрывале ее нежной кожи.

      А ее глаза, боже, эти глаза! Два бездонных горных озера с нежно-зеленой водой, с отражающимися в ней голубым небом и зелеными лугами вперемешку с зелеными макушками соснового леса, смешивали краску до такого бирюзового, пленящего мое сердце, цвета, что, буквально, тонул в них, но мне не хотелось, чтобы меня кто-нибудь спасал. Хотелось тонуть в них каждый раз, как только смотрю в них. Они словно разлились рядом с милым, нежным холмиком носа. Хотелось опуститься на самое дно, и остаться навечно там, где находится душа. Ведь глаза – зеркало души, и хочется остаться в ней, стать ее частью, знать, что в ней, изучить каждый уголок. Это были словно два одинаково ограненных рукой неведомого мастера до идеала камушка бирюзы в чудесной оправе ее глаз с длинными черными ресницами. Когда она смеялась, то в глазах сразу был виден огонек, искра счастья. Да что там искра и огонек, там сразу виден костер радости и пожарище счастья, ради которого стоит делать любые сумасшедшие поступки, на которые у обычного человека, который не любит всей душой и сердцем, просто не хватит смелости. Ведь когда человек любит, у него вырастают крылья, которые не видит тот, кто никогда не любил по-настоящему. Любовь – самое высокое чувство человека, любовь – «топливо», подпитка души человеческой, а душа двигает человека на поступки.

      Любуясь ей, словно картиной, нарисованной самим солнцем, красивее «Моны Лизы» самого Леонардо да Винчи, которое до сих пор рисовало ее своими лучами, как невидимой кистью, с самой яркой и сочной акварелью, я вспомнил строки Эдуарда Асадова:

      Подарив цветы, поцеловал в разрумянившиеся от утреннего солнца щечки и розовые губы, которые на вкус были как спелая малина, сладкие, нежные, чувственные… От них еще долго оставался ароматный, ягодно-медовый привкус на губах и ощущение чего-то божественного и неземного… Хотелось, чтобы этот привкус навсегда остался, не хотелось даже облизывать губы, а наслаждаться этим вкусом всю жизнь, днем и ночью, утром и вечером… Зимой и летом… Осенью и весной….

      – Привет, Ромочка! Хорошо, что ты меня нашел, я долго ждала этого дня! – улыбаясь, произнесла она, щурясь от солнца.

      – Привет, Анжелика! Это было не просто, но все же мы снова вместе – улыбнувшись, ответил я, беря ее за руку.

      Постояв пару минут, глядя друг другу в глаза, она утонула носиком в пышном букете, и, жадно вдыхая аромат свежих, с капельками влаги на лепестках, цветов, мы пошли от площади Колизея, через парк Colle Oppio в сторону базилики Санта-Марии-Маджоре. Ярко светило солнце, но изнывающей жары не было, так как это было раннее утро. Ночная прохлада еще витала в воздухе этого древнего города. Брусчатая мостовая еще не была так раскалена южным палящим солнцем, а отдавала холодом от остывших за ночь булыжников. Весь день был впереди… Вместе, только я и Анжелика… До самого вечера, а может, и до самого утра, чтобы встретить рассвет в апельсиновом саду, в парке Савелло, на холме Авентин, в одном из самых романтических мест в Риме…

      Дойдя до площади Piazza di S. Maria Maggiore, мы зашли позавтракать в кафе Rustichelli & Mangione, с видом на базилику и старинную площадь. Официант лениво, почти зевая, принес нам меню в кожаном переплете с бронзовыми буквами, которыми было написано название кафе причудливым, но красивым древнеримским шрифтом. Взяв немного пошарпанную папку, я выбрал себе чашечку американо, но в Италии его называют lungo, два корнетто с шоколадом, что-то вроде французского круассана, и одну пиццетту с ветчиной и сыром.