Вскоре эти странности стали замечать и остальные.

      – Ты что, совсем спятил из-за этой новой русской мадам? – недовольно сказал Али.

      – Тебе-то что?! – неожиданно вскипел Алекс. – Не лезь не в свое дело!

      – Я – твой друг, – обиженно возразил Али, – и обязан тебе сказать то, о чем молчат другие. Увлечение – это прекрасно, но работа страдать не должна. Не берешь чаевых – это уже клиника! Дамочка богата, без очков видно. Они здесь для того, чтобы тратить, мы – чтобы им помочь в этом. Или ты ждешь, когда сию прописную истину тебе напомнит босс?

      Алекс молча вертел в руках до блеска отполированный бокал.

      – Оставь, – недовольно сказал Али и, отняв, снова принялся тереть стекло так, что оно завизжало, словно наказанный щенок. – Неужели ты сам не видишь, что здесь ничего не обломится? Она и не таких отшила…

      – Что ты хочешь сказать? – вскинулся Алекс. – Каких «не таких»?

      – Не заводись! Я лишь напоминаю, если ты успел позабыть, что мы с тобой не миллионеры и даже не менеджеры. А с такой мадам, как эта, мордашки мало.

      – Ты прав… – тихо, будто про себя, понуро протянул Алекс.

      – Да на кой она тебе сдалась! – продолжал Али. – Оглянись вокруг! Сколько девчонок ходит – закачаешься! Вон, гляди, какая попка прошагала… – Бармен, как заправский гимнаст, изогнулся вслед фигуристой рыжеволосой девушке в наряде, не оставлявшем ни малейшего сомнения в наличии у его обладательницы всех необходимых достоинств.

      – Подумаешь, – скривился Алекс. – Обычная пляжная дешевочка в бикини.

      – А тебе что, жениться?! – Али швырнул полотенце на стойку. – На черта такая фифа? Посмотри, она за ужином вино заказывает – двадцать баксов бокал. Ты поведешь ее в «Кокос»? Такой подавай дорогой ресторан, такси к подъезду, ковер под каблучки… Хочешь спустить за неделю все, что заработал с начала сезона? А за институт чем платить будешь? Натурой? Болван!

      – Ладно, отвали. Ты невыносим, когда начинаешь корчить из себя философа и знатока жизни.

      – Если