Сторговались за два с полтиной. Пошли дальше.

      Комната проститутки была небольшая, чистенькая, с порванными занавесками и розовым фонарем.

      Когда пришли, женщина сняла пальто, расстегнула кофточку… и подмигнула.

      — Э, — поморщился Гершкович, — какое глупство.

      — Ты сердитый, папаша.

      Она села к нему на колени.

      — Нивроко, — сказал Гершкович, — пудов пять в вас будет?

      — Четыре тридцать.

      Она взасос поцеловала его в седеющую щеку.