Монстры. Дмитрий Пригов
Читать онлайн книгу.
стоит патруль военный
С некой мыслью сокровенной
Для иных любимцев Бога
Вроде мысль его убога
Но если армия есть тело
Многолюдного порядка
Он порядок есть порядка
То есть – чистая идея
Воплощенная живьем
А мы рядышком живем
Когда пройдут года и ныне дикий
Народ забудет многие дела
Страх обо мне пройдет по всей Руси великой —
Ведь что писал! – Но правда ведь была!
То, что писал
Черт-те что писал
И страх какой
И правда ведь была
И страх пройдет по всей Руси великой
Вот говорят, что наши люди
Хотели Папу подстрелить
Так этого ж не может быть —
Они мертвы для нас заране
Священнослужители, стало быть
Хотя вот их и подстрелить
Не преступленье, стало быть
В этом узком смысле
Махроть всея Руси
Какому русскому она не есть мать родная, поющая, убаюкивающая, ласкающая, целующая, слизывающая кожу, прикровенные верхние слои следом и обмершую, неискушенную мелкими трудами и привычками оборонительными, саму мякоть души виноградную в себя всасывая, через себя глядеть вынуждающая, своим тело вскидываться, своим хвостом вздергиваться, жабрами пошевеливать, одышними легкими повеивать, нежной розовостью девичьего лица вспыхивая, щитом и мечом стальным взблескивая, бровями лесистыми, полушариями холмов влажных вздымаясь, кожей песчаной пупырчатой подрагивая, себя самого покусывать, отъедая куски сочные мясистые, глазами зернистыми в землю упираясь, видя тьму, хляби, провалы и вскипания густо-маслянистые, не мочь взгляда оторвать, отлететь, отделиться, прилепиться к чему-то, пусть малому, незначительному, но отдельному, отдельновисящему, отдельностоящему, отдельномыслимому, чтобы объять ее во всех ее образах, видах, проявлениях и блистаниях, кровоизвержениях, ужасах, как это случилось мне в вечереющий час осени Московской поры густого листопада на кухне у окна прозрачного замершего видеть ее и едино-временно-необъятную и в исторических, развертывающихся глубинах зарождения до точки незначимой и облекаемой, возможно, моим собственным воображением, понужденным, правда, к тому, как в самой интенции, так и в конкретности образов геральдически основопорождаемых, когда на дальнем, высвеченном из общего хаоса чьим-то пристальным вниманием плотью облекающим, кусочке оплотненного пространства покачивающегося некий медведь-Мишка объявился, травку сочную, нежную, сочным телом покачивающуюся, нежные