© «Текст», издание на русском языке, 2017

      Машина времени: история одного изобретения

      Роман

      Человек, который сделал Машину Времени – тот человек, которого я буду называть Путешественником по Времени, – уже несколько лет был хорошо известен в научных кругах, и факт его исчезновения тоже хорошо известен. Он был математиком, обладавшим необыкновенно утонченным умом, а также принадлежал к числу самых видных исследователей в области молекулярной физики. Он не ограничивался абстрактной наукой. Ему принадлежало несколько остроумных изобретений, а один-два патента приносили хорошие деньги – даже очень хорошие, о чем свидетельствовал его прекрасный дом в Ричмонде. Однако для тех, кто входил в круг самых близких друзей этого человека, его научные исследования не шли ни в какое сравнение с его ораторским даром. В послеобеденные часы он становился ярким и разносторонним рассказчиком, и порой его фантастические, зачастую парадоксальные идеи следовали одна за другой с такой частотой, что сливались в одну продолжительную и насыщенную лекцию. В эти минуты не было человека, более далекого от популярного образа ученого-исследователя, чем он. Его щеки пылали, глаза искрились, и чем необычнее были идеи, теснившиеся в его голове, тем удачнее и оживленнее становился рассказ.

      До самого последнего времени в его доме проходили своего рода неформальные собрания, которые я имел честь посещать и где я в разные периоды повстречал большинство наиболее достойных представителей нашей литературы и науки. В семь часов вечера начинался обычный ужин. После этого мы переходили в соседнюю комнату, где были расставлены мягкие кресла и маленькие столики, и там, предаваясь возлияниям алкоголя и выпуская клубы дыма из трубок, мы вели беседы, а Бог был нам судьей. Поначалу разговор ничем не отличался от обычной отрывочной болтовни, перемежаемой короткими лакунами пищеварительного молчания, но к девяти или половине десятого, если Бог был настроен благосклонно, какая-нибудь особенная тема одерживала верх над прочими по принципу естественного отбора и становилась предметом общего интереса. Так было, помнится, и в последний четверг, а наиболее сильно проявилось в тот четверг, когда я впервые услышал о Машине Времени.

      Меня зажали в угол вместе с одним джентльменом, которого я буду называть вымышленным именем Филби. Он весьма пренебрежительно отзывался о Мильтоне – надо сказать, что к стишкам самого бедняги Филби публика относится самым шокирующим образом: она их просто не замечает. Поскольку мне в голову не приходило ничего, кроме мысли о гигантской дистанции, отделяющей Филби от того человека, которого он критиковал, а обсуждать это мне мешала чрезвычайная застенчивость, наступление перелома в беседе – того момента, когда разрозненная болтовня переплавляется в единую тему и несколько частных разговоров сливаются в общую дискуссию, – принесло мне огромное облегчение.

      – Глупость? О какой глупости вы говорите? – спросил известный Врач, обращаясь поверх Филби к Психологу.

      – Он полагает, – сказал Психолог, – что время – это всего лишь род пространства.

      – Я не полагаю, – возразил Путешественник по Времени. – Я знаю.

      – Пустозвонство, – произнес Филби, все еще продолжая тянуть волынку о своих литературных невзгодах, однако я уже несколько отодвинулся от него и изобразил на лице живейший интерес к проблеме пространства и времени.

      – Кант… – начал Психолог.

      – К черту Канта! – выкрикнул Путешественник по Времени. – Говорю вам, что я прав. У меня есть экспериментальные доказательства. Я не метафизик.

      Он обращался к Врачу, сидевшему в другом конце комнаты, так что вся компания оказалась вовлеченной в разговор.

      – Это самая многообещающая идея в экспериментальной науке, какую только можно себе представить. Она просто революционизирует жизнь общества. Бог знает, какой станет наша жизнь, когда я закончу эту штуку.

      – Если только речь не идет об эликсире бессмертия, я не возражаю, – заявил достопочтенный Врач. – Так что же это?

      – Всего-навсего парадокс, – сказал Психолог.

      Путешественник по Времени ничего не ответил. Он улыбнулся и принялся выбивать трубку о каминную решетку. Это был неизменный признак приближающейся лекции.

      – Вы должны признать, что время – это пространственное измерение, – сказал Психолог, обращаясь к Врачу (невозмутимость Путешественника придала ему храбрости), – и тогда с неизбежностью посыплются всякого рода замечательные следствия. Среди прочего станет возможным путешествие по времени.

      – Вы забываете, что