– О, Боже! Сколько драматизма. Замечательная работа. Вы настоящий волшебник. Очень!.. очень убедительно! – светловолосый прикоснулся к оленю, погладил по спине, потом постучал одного из волков по голове. – А что у них внутри? Папье-маше? Пенопласт?

      В мастерской пахло карболкой и палёной кожей. Мастер, худой седовласый мужчина в заношенном свитере и выцветших джинсах, сидел на табурете и обстругивал маленьким фигурным резцом бесформенную дубовую корягу. Рядом, на столе, лежали обрезки шкур, ванночка с соляным раствором и гипсовый слепок лисьей головы. Тут же, прямо на полу, валялся потёртый деревянный костыль.

      – Сейчас все делают каркасы из полиуретана, но я предпочитаю работать по старинке – с натуральным материалом. Кстати, череп этого волка настоящий. Зубы, естественно, тоже.

      – Настоящий череп. Настоящие клыки. И насколько всё это долговечно?

      Мастер беззвучно рассмеялся:

      – Уж поверьте, эти волки, как и этот олень, ещё нас с вами переживут. У меня свои секреты. Хотя работать с натуральными материалами довольно сложно. Сложно, но интересно. Плюс – это требует больших временных затрат. Хотя мне это даже нравится. Меня это заводит.

      – Вы сами добыли эти шкуры? Я слышал, что вы неплохой охотник.

      – Я был им, но всё хорошее когда-то кончается.

      Мастер положил свою корягу на стол, поднял с пола костыль и, опираясь на него, подошёл к столу. Он потянул за ручку выдвижного ящика, достал какую-то папку и долго рассматривал лежащие в ней фотографии. Потом бросил их в стол и продолжил:

      – Всё должно быть достоверно. Даже коряги должны выглядеть естественно, как часть живой природы. Ну, вы понимаете.

      Светловолосый нахмурился:

      – Вы не ответили на мой вопрос.

      – Про шкуры? Нет. Я больше не хожу в тайгу. Был – охотник, теперь – калека.

      – Неудачный случай на охоте? Схватка с хищником?

      – Неудачно упал.

      – На охоте всякое бывает, особенно после трёх-четырёх стаканов, – хохотнул второй гость – здоровяк в камуфляже и высоких сапогах.

      Мастер нахмурил брови и отвернулся, его рот превратился в узкую полоску. Костяшки, сжимавшие костыль, побелели.

      – Водка и впрямь многих сгубила. Те, кто не знает меры, здесь долго не живут. Большинство местных народов вообще алкоголь не употребляет. Здесь тайга – особые условия, особый закон. Тайга ошибок не прощает.

      – Были мы в вашей тайге, знаем. И местных ваших знаем – пьют и ещё как пьют.

      – Неправда это.

      Здоровяк махнул рукой.

      – Хватит меня лечить, вы ж не доктор. Говорю, без бухла везде тоскливо, а вот после стакана… хоть на кабана, хоть на лося… да хоть на чёрта лысого…

      – Вам доводилось ходить на сохатого?.. Нет?.. Может быть на медведя?

      Скулы здоровяка напряглись, он бросил мимолётный взгляд на светловолосого и прорычал:

      – Не ходил! И что с того! Я, зато, в таких переделках побывал… Да тебе такое и не снилось. Я, мать твою, я может быть… Да мне только