О весенние сны в дортуаре,

      О блужданье в раздумье средь спящих,

      Звук шагов, как нарочно, скрипящих,

      И тоска, и мечты о пожаре.

      Неспокойны уснувшие лица,

      Газ заботливо кем-то убавлен,

      Воздух прян и как будто отравлен,

      Дортуар – как большая теплица.

      Тихи вздохи. На призрачном свете

      Все бледны. От тоски ль ожиданья,

      Оттого ль, что солгали гаданья,

      Но тревожны уснувшие дети.

      Косы длинны, а руки так тонки!

      Бред внезапный: «От вражеских пушек

      Войско турок…» Недвижны иконки,

      Что склонились над снегом подушек.

      Кто-то плачет во сне, не упрямо…

      Так слабы эти детские всхлипы!

      Снятся девочке старые липы

      И умершая, бледная мама.

      Расцветает в душе небылица.

      Кто там бродит? Неспящая поздно?

      Иль цветок, воскресающий грозно,

      Что сгубила весною теплица?

      «Плывите!» молвила Весна.

      Ушла земля, сверкнула пена,

      Диван-корабль в озерах сна

      Помчал нас к сказке Андерсена.

      Какой-то добрый Чародей

      Его из вод направил сонных

      В страну гигантских орхидей,

      Печальных глаз и рощ лимонных.

      Мы плыли мимо берегов,

      Где зеленеет Пальма Мира,

      Где из спокойных жемчугов

      Дворцы, а башни из сапфира.

      Исчез последний снег зимы,

      Нам цвел душистый снег магнолий…

      Куда летим? Не знали мы!

      Да и к чему? Не все равно ли?

      Тянулись гибкие цветы,

      Как зачарованные змеи,

      Из просветленной темноты

      Мигали хитрые пигмеи…

      Последний луч давно погас,

      В краях последних тучек тая,

      Мелькнуло облачко-Пегас,

      И рыб воздушных скрылась стая,

      И месяц меж стеблей травы

      Мелькнул в воде, как круг эмали…

      Он был так близок, но, увы —

      Его мы в сети не поймали!

      Под пестрым зонтиком чудес,

      Полны мечтаний затаенных,

      Лежали мы и страх исчез

      Под взором чьих-то глаз зеленых.

      Лилось ручьем на берегах

      Вино в хрустальные графины,

      Служили нам на двух ногах

      Киты и грузные дельфины…

      Вдруг – звон! Он здесь! Пощады нет!

      То звон часов протяжно-гулок!

      Как, это папин кабинет?

      Диван? Знакомый переулок?

      Уж утро брезжит! Боже мой!

      Полу во сне и полу-бдея

      По мокрым улицам домой

      Мы провожали Чародея.

      Нет возврата. Уж поздно теперь.

      Хоть и страшно, хоть грозный и темный ты,

      Отвори нам желанную дверь,

      Покажи нам заветные комнаты.

      Красен