Кот с Монмартра. История давно минувших дней. Игорь Кабаретье
Читать онлайн книгу.
омного бюджета и небольших доходов, то ничто не помешает вам взять фиакр, дабы вскоре оказаться в тёплой постели. Но если, напротив, ваше скромное состояние вам запрещает этот лёгкий экстрим в виде дополнительных расходов на наёмную карету, и вам придётся пешком пересечь весь Париж, барахтаясь в дорожной грязи, иногда под проливным дождём и мокрым снегом, то вы имеете право сто раз по дороге в вашу комнатку недобрым словом помянуть Компанию, эксплуатирующую омнибусы, решившую вдруг предоставить немного отдыха своим лошадям и служащим.
Есть несколько способов пропустить её, эту благословенную карету, главную надежду запоздавших пассажиров.
Когда мы нетерпеливо и смиренно ожидаем этот омнибус, и едва завидев его, направляем кучеру умоляющие, но в большинстве своём безуспешные знаки, призывающие остановиться, лишь только потом замечаем написанные прописью белым на голубой основе с красной каймой слова: «Мест нет» или «В Депо», и начинаем закипать гневом… бешенство заливает наши глаза, но, в конце концов, состояние это длится недолго, бешенство уступает место состоянию безнадёжности и обречённости, и уже с добрым сердцем человека, которому походя наплевали на его достоинство, мы продолжаем брести по унылым улицам пожирающего душу ничтожного пешехода огромного города. И в глубине души мы продолжаем смутно надеяться, что по дороге домой̆ нас настигнет ещё один омнибус компании, который мы только что проклинали последними словами, и поддержанные этой иллюзией мы пешком доходим до нашего дома, не слишком замечая усталость, начинающую крепко прихватывать все наши чресла.
Но хуже всего прийти к станции, от которой отправляется последний омнибус, а кассир вам говорит, ехидно улыбаясь уголками глаз, что все билеты проданы и свободных мест нет. Вы начинаете заискивать перед этим служкой, который в этот момент кажется вам посланником божьим, молить его о милости… а может быть найдётся хоть одно местечко… может быть это не последний омнибус и вскоре отправится ещё один?
Ни в коем случае, – отвечает насмешливо кассир, – билетов нет, омнибус последний, а пассажиры омнибуса, уже сидящие на своих местах, откровенно посмеиваются вам в лицо, когда вы вежливо спрашиваете их, не видят ли они хоть одного маленького свободного местечка в салоне тёплого омнибуса.
Решение является окончательным. Приговор вынесен, и все ждут его исполнения. Ведь у вас нет никаких других способов передвижения и доставки вашей персоны к вашему дому, кроме ваших собственных ног, и они должны будут донести вас к месту назначения, потому что у вас не осталось ни малейшей надежды поймать по дороге этот треклятый̆ омнибус, к которому вы только что летели со всех ног.
Таким вот образом, однажды поздним вечером этой зимой, без четверти до полуночи, на углу бульвара Сен-Жермен и Рю дю Кардинал-Лемоан, в тот самый момент, когда кондуктор омнибуса, следующего до овощного рынка на площадь Пигаль поднялся на своё место, в салон, запыхавшись, вошла прилично одетая женщина, ещё довольно молодая, насколько можно было судить, несмотря на сумерки и плотную вуаль, скрывавшую её лицо. Она пришла со стороны Ботанического сада, по набережной Санкт-Бернар, и должно быть, бежала к омнибусу достаточно долго, потому что никак не могла восстановить дыхание, и испытывала вследствие этого проблемы с артикуляцией, так как стала запыхавшись в голосе отвечать на вопросы подошедшего к ней работника, ответственного за отправление омнибуса.
– Всё, мадам, омнибус полон, мест нет, и ничего нельзя придумать, – предупредил её вопрос кондуктор, который был в это время занят заполнением путевого листа.
– Ах! Боже мой, – прошептала она, – мне что, пешком идти на Монмартр! Я никогда не смогу этого сделать.
И в самом деле, в этот час и в это время года, путешествие пешком длиной в четыре-пять километров вполне могло испугать персону, принадлежащую к слабому полу.
Это был сухой холодный вечер, и Мистраль, северный ветер, из Сибири, как говорят парижане, делал его ещё более пронизывающим, пробирающим до костей. Редкие снежинки начинали падать из темноты. Улицы этого квартала были пустынны. Ни одного прохожего на широких тротуарах, ни одного фиакра на горизонте.
Внутри омнибус был, на первый взгляд, заполнен битком, но никто не посмел продемонстрировать свою храбрость и подняться при такой температуре на открытые места на крыше, на империал, где за три су можно было, без всякого сомнения, не только доехать до места назначения, но и непременно поймать простуду и к концу поездки уверенно шмыгать носом.
Женщина подняла глаза на эти места на открытом воздухе, и стало понятно, какое острое желание попасть на этот последний рейс омнибуса владело ею, так как жест отчаяния и возглас, вырвавшийся из её горла, ясно свидетельствовали о том, на сколь она сожалеет, что не в состоянии физически, будучи женщиной, подняться на крышу, несмотря на ветер и мороз.
Затем, прекрасно, по-видимому зная, что это восхождение на империал не позволено дамам и запрещено инструкцией по пользованию омнибусом, она заглянула в длинный салон