В чьих интересах действует Путин. Юрий Мухин
Читать онлайн книгу.
я не сталкивался. Бывалые арестанты говорят, что они в Бутырке есть, но их держат отдельно в «замороженных хатах» – в камерах, с которыми трудно связаться. Я, к примеру, так и не понял, кем были «смотрящие» блоков в Бутырке и «смотрящий» всего СИЗО – профессиональными преступниками или, как и «смотрящие» в тех камерах, в которых сидел я, – тоже «первоходки»? Поэтому естественный, остающийся после детективных фильмов страх, что вы сразу попадете в лапы каких-то татуированных церковными куполами воров в законе, имеет право на жизнь, но я подобных не видел, хотя довольно долго сидел и в камере с 24 нарами («шконками»).
Кстати, «смотрящий» в нашей «хате», крепкий татарин лет 35, сидящий по статье о мошенничестве, имел не татуировку, а тату – художественно выполненного огромного орла на плече, да еще пара человек имела мелкие татуировки, явно оставшиеся со времен детских шалостей. У остальных ничего подобного не было, как и не видно было желания татуировку заиметь. Хотя очень многие смиряются с тем, что им еще долго придется быть в роли зэков, и начинают как бы чувствовать себя преступниками, а места заключения – своим домом с определенными порядками. Должен сказать, что эти зэковские порядки чаще всего имеют полезный для тюрьмы смысл (к примеру, требования к чистоте), но иногда выглядят достаточно чуднЫми и надуманными.
Говорят, что в тюрьмах России 30 % заключенных совершенно ни в чем не виновны. Я, не видя уголовных дел, так уверенно говорить не могу, но у меня тоже сложилось такое же впечатление. По меньшей мере, трое из тех, с кем пришлось познакомиться, были точно совершенно не виновны в том, что им инкриминировали, по остальным, отрицающим свою вину, разумеется, так уверенно говорить нельзя. А отрицала вину действительно примерно треть. Что касается остальных, то у 80 % из них (претендентов на 5—10 лет лишения свободы) вина была такая, что я бы их выпорол ремнем (пригрозив, что если будут продолжать, то выпорю и пряжкой) и с позором бы отпустил еще из ментовки. Но я уже писал об этом.
То есть в целом в камерах, вас будут окружать такие же люди, которых вы привыкли видеть и на свободе, да и в коридоре за закрытой дверью будут такие же люди, а вся мразь человеческая у вас будет в судах и следственных комитетах. Но на встречу с этой мразью вас будут вызывать очень редко.
Теперь о главном. И в Бутырке действует А.У.Е. – так это пишется. Расшифровывается по-разному, но мне расшифровали так: «Арестантский уклад и единство». Это правила поведения арестантов, принятые всеми арестантами для себя. Разумеется, эти правила можно и не выполнять, но лучше выполнять, я согласился выполнять сразу и без разговоров.
Как это выглядело? Вот меня, с матрасом и постелью в одной руке, и с пакетом с бумагами от суда и следователя и со шлепанцами, в которых меня взяли на пляже в Крыму, в другой руке, привели к дверям общей «хаты». Я был в туфлях, на мне были спадающие джинсы без ремня и рубашка с коротким рукавом. И все. Открылась дверь «хаты», арестанты тут же подхватили меня и мои вещи и помогли войти, «смотрящий» пригласил