Квинканкс. Том 2. Чарльз Паллисер
Читать онлайн книгу.
пламени.
Когда бы я ни пробуждался, надо мной постоянно, казалось, были склонены внимательные лица; чьи-то руки легонько гладили меня по щеке или поправляли постель. Многие лица я узнавал. Не раз мне улыбалось лицо матери, но его тут же искажала страдальческая гримаса. Иной раз из темноты – будто в театре, где яркими вспышками загораются огни рампы, – выплывали лица миссис Фортисквинс, мистера Барбеллиона, мисс Квиллиам или сэра Персевала и многих других, превращались одно в другое и вновь исчезали.
Часто мне являлось семейство, радушно принявшее меня под свой кров, но это явление неизменно сопровождалось одной странностью – их лица, глядевшие на меня, принимали образы животных: нос отца выпячивался и утолщался, ноздри сплющивались и делались плоскими отверстиями свиного рыла. Глаза девушки суживались в тонкие щели, затененные густыми черными бровями, а бледность лица напоминала холодную белизну мрамора.
Неоднократно наносил визиты доктор. О его профессии я догадывался по его взгляду, едва только он брал меня за запястье. Бездушно-жесткое лицо доктора внушало мне страх, а в особенности испугала улыбка, едва тронувшая его губы, когда он оглянулся на меня во время разговора с супругами.
То и дело мне представлялось, что в комнате толпятся другие люди. Из трущобы явилась Лиззи с подносом и оборотилась затем старшей служанкой. Над моей постелью склонился мистер Квигг, но я тут же опознал в нем хозяина дома. Однажды я проникся уверенностью, будто вместе с ним и его дочерью в комнату вошел мистер Степлайт (то есть, как я знал, мистер Сансью): все трое, глядя на меня, закивали головами и с улыбкой переглянулись. В другой раз вокруг моей постели закружился целый хоровод: леди Момпессон вальсировала с мистером Биглхоулом, бейлифом, Барни вел миссис Первиенс в кадрили, а мистер Избистер наяривал на скрипке. Не всех в толпе танцующих я мог распознать, шум делался все оглушительней, пока кровать, как мне почудилось, не оторвалась от пола и не поплыла на середину комнаты, и больше я ничего уже не помнил.
Самым реальным из воображавшихся мной персонажей, как я решил впоследствии, был отвратительный старикашка в обществе юной дамы, который ухмылялся и похлопывал себя по бокам. Взмахивая руками и ковыляя тощими кривыми ногами в тесных панталонах под раздутым брюшком, он жутким образом напоминал мне громадного пятнистого паука – в особенности тем, что разгуливал по комнате с видом злобного торжества.
Но однажды утром, проснувшись, я почувствовал, что выздоровел. Лежал я на благоухающих лавандой простынях, в уютной комнатке; над головой у меня висел мешочек с камфарой, а в камельке весело потрескивал огонь, там же на совке подогревался уксус. Именно эта комната представлялась мне в моих жутких бредовых видениях. На стуле у камелька сидела молодая девушка и читала книгу.
Чуть погодя она обернулась и, увидев, что мой взгляд больше не затуманен лихорадкой, воскликнула:
– Слава богу, вы пришли в себя!
Девушка показалась мне очень красивой: у нее