Девятнадцать дней спустя, за неделю до того, как первые снежинки упали на голую землю, Гэри Полсону приснился удивительный эротический сон… только все это он уже видел наяву.

      14 августа 1923 года тринадцатилетний Гэри Мартин Полсон проезжал на грузовичке отца мимо дома Ньюолла аккурат в тот момент, когда Кора Леонард Ньюолл отворачивалась от почтового ящика, достав из него газету. Она заметила Гэри и свободной рукой схватилась за подол платья. Она не улыбалась, лицо ее, похожее на круглую луну, оставалось совершенно бесстрастным, когда она задрала подол, открыв ему свою «киску». Впервые он увидел загадочное местечко, которое так живо обсуждали его знакомые парни. А потом, без тени улыбки, сурово глядя на него, она несколько раз крутанула бедрами. Едва он проехал мимо, его рука сама потянулась к пенису, и мгновения спустя он кончил в брюки из темной фланели.

      То был его первый оргазм. В последующие годы он трахнул многих, начиная с Салли Оулетт, с которой уединился в двадцать шестом под Жестяным мостом. И всякий раз, без единого исключения, на грани оргазма перед его мысленным взором возникала Кора Леонард Ньюолл. Он видел, как она стоит у почтового ящика под бездонным синим небом, подняв платье, демонстрируя клок волос под большущим белым животом и красные губы половой щели, прикрывающие нежную розовизну «дырочки». Однако не вид ее «киски» преследовал его, и он не мог сказать, что каждая женщина в момент оргазма превращалась для него в Кору. До безумия его возбуждало другое: воспоминание о том, как сладострастно, но с каменным лицом, она вертела бедрами.

      Воспоминание это осталось с ним на всю жизнь, но он никому ничего не рассказывал, хотя иной раз искушение было очень велико. Он берег это воспоминание для себя. А теперь, когда ему снится этот сон, его пенис встает, впервые за последние девять лет, и тут же лопается какой-то сосуд в мозгу, создавая пробку, которая может растянуть его смерть на четыре недели или четыре месяца паралича, с капельницами, катетером, бесшумными медицинскими сестрами с забранными под сеточки волосами и упругой грудью. Но он умирает во сне, пенис медленно опадает, словно в темной комнате гаснет экран выключенного телевизора. Его друзья очень удивились бы, если б кто-то из них находился поблизости и услышал его последнее слово, произнесенное им ясно и отчетливо: «Луна!»

      Через день после того, как гроб с его телом опустили в могилу, на новом крыле дома Ньюолла начали возводить купол.

      Клацающие зубы[23]

      Хогэн бросил взгляд на запыленный стеклянный стенд и почувствовал, что возвращается в отрочество, тот самый возраст от семи до четырнадцати лет, втиснувшийся между детством и юношеством, когда его зачаровывали такие вот диковинные вещицы. Он наклонился к стенду, забыв про воющий ветер снаружи, про песок, который ветер бросал в окна. Стенд заполняли разнообразные «страшилки», сработанные в основном на Тайване и