Джонатан Уолкер крепко сжимал винтовку в мокрых и вдруг ослабевших ладонях. Прочно закреплённое окно, соответствующее самым последним требованиям безопасности и способное лишь чуточку приоткрыться для бессмысленного процесса "проветривания". Бессмысленного, учитывая наличие кондиционера с системой глубокой фильтрации. Мысль о том, что кому-то из постояльцев может понадобиться распахнуть окно на тридцать первом этаже престижнейшего отеля, не пришла бы архитекторам в голову и в дурном сне. Джонатану приходилось исправлять эти конструкторские "недочёты" своими силами.

      Первый слой стекла уже срезан и аккуратно приставлен к стене, отделанной под необработанную кирпичную кладку. Второй слой в любой момент может быть извлечён от лёгкого нажима вакуумных "прихваток". Уже через несколько секунд, потому что (Джонатан глянул на циферблат "Патек Филипп") ровно в шестнадцать сорок он должен видеть в оптический прицел своего "Mannlicher Pro Hunter" человека, которого он не хочет убивать…

      Джонатан отложил винтовку на журнальный столик (ещё раз, неосознанно, покосился на небольшую пирамиду деревянных ящиков, оклеенных подарочной упаковочной бумагой), легко вскочил на ноги и шагнул к окну. Небольшое усилие, и поток свежего, не очищенного современным кондиционером воздуха, ворвался в одну из двух комнат его, Джонатана, люкса, хотя Гэвин и уверял, что номер записан на Эдварда Хартмана. Поток, отметил он, даже слишком сильный – всё потому, что открыта входная дверь. Джонатан уже в начальной школе прослыл педантом, не оставлявшим без внимания ни одной мелочи, и оставался таковым к середине седьмого десятка. Дверь он закрыл на обычный и электронный замок. Впрочем, ничего неожиданного. И сейчас ничто не должно отвлекать внимания.

      Джонатан поднял винтовку. В голове в сотый раз подряд мелькнула мысль об ином выборе. И следом, тоже в сотый раз – образ кричащей поздравительной открытки. Образ, убивающий любую надежду. Джонатан заставил себя расправить плечи и принял привычную стойку. Площадь перед отелем была как на ладони: сотни, тысячи людей, гуляющих, слушающих последние выступления участников песенного фестиваля, забывших о трудах насущных и о будущих заботах. Следующую секунду Джонатан мечтал очутиться внизу, с этой необъятной толпой и, одновременно, только вдвоем со своей Вандой… Но только секунду. Перекрестие прицела, словно подчиняясь собственной нечеловеческой воле, обнаружило один из пары десятков зонтиков, усеявших зону летнего кафе, примыкающей к бескрайней громаде развлекательного центра наискосок от отеля. А вот и цель – молодой человек, расслабленно сидящий в плетённом кресле и потягивающий колу через соломинку. Девушка составляющая ему компанию с серьёзным выражением лица говорит что-то, молодой человек улыбается и оборачивается по направлению к сцене. Напротив сидят двое ребят примерно того же возраста, что и цель. Джонатан радуется, что по левую руку от жертвы ("жертва во спасение" – мрачно шутит про себя Уолкер) сидит именно мужчина, а не девушка… Он слышит лёгкие шаги, кто-то приближается – должно быть это Хардинг или мистер Андерсон, или… Тело замирает, палец плавно наращивает нажим. Джонатан ещё раз обращается к Ванде, "… только бы ты жила…", почти чувствует приближение металла к виску, фокусируется на цели и дожимает курок…

      Глава 2