В тот раз, чтобы не обижать дарившего, батя с серьёзным лицом шепнул мне на ухо:

      – В школе, когда я учился, такое у нас называли «котлами»!

      Я прыснул.

      Наручные часы, которые на день моего шестнадцатилетия подарил дядя Витя, были точно из разряда «котлов», их только теперь и при очень сильном воображении, можно было бы сравнивать с Умными часами, а на руке они выглядели просто безобразно. Также как гардеробный номерок на лапке воробья. Тяжеленный, чёрного цвета, воронёный корпус размером почти что с хоккейную шайбу, мелкие цифры жидкокристаллического табло на огромном плоском и также чёрном циферблате. Привычного стекла не было вообще. Но и без этого надо долго присматриваться, чтобы узнать который же теперь час. И многочисленные кнопки по всему периметру корпуса. В них чёрт ногу сломит, как говорила моя бабушка. Я сразу отказался от мысли, что когда-либо осмелюсь надеть это недоразумение себе на руку. Эти «котлы», наверняка, созданы ещё во времена паровозов. Из каких-то первобытных деталей. Ничего крутого и прелестного!

      Хотя, постараюсь быть справедливым, широкий браслет выглядел на удивление стильно. Как и корпус, чёрный сверху, он был с ровной красноватой позолотой с нижней стороны, прилегающей к руке. И это было, пожалуй, единственное, что мне понравилось в часах.

      В общем, благодаря своим остальным внешним признакам лет семь эти часы, вместе с великолепным браслетом, пылились у меня в коробке, вместе с пришедшим позднее академическим значком и также ненужными уже в хозяйстве ключами. Мне этот железный хлам разгребать желания долго не появлялось, и со временем я про часы практически забыл. Жизнь текла, менялась помаленьку, я закончил школу, потом институт, переехал в собственную квартиру на Правобережной, а они незаметно продолжали существовать в коробке среди целого уже вороха ненужностей, и напоминали о себе только, когда приходилось что-либо искать в той коробке. И вот, когда мне понадобилось найти тоненький ключ, чтобы расширить до нужного размера память на своём смартфоне, они и попались мне снова на глаза. Выбрасывать я их и не собирался, но что-то подсказало мне о невыясненных обстоятельствах их происхождения. Тем более, чтобы просто выкинуть их теперь, мне пришлось бы через многое переступить. Дядя Витя, единственный брат моего отца, умер два года назад. У него оказался запущенный рак. И помочь уже ничто не могло. Остались только малявка дочь, моя двоюродная сестра Лика, и её мать. Мы с моим отцом справили в прошлом году ему на могилке небольшой серый гранитный памятник. И эти два года вдвоём честно ухаживали за могилкой на разросшемся и загустевшем городском кладбище. Больше туда, как видно, никто из его других родственников не приходил даже положить цветы. Хотя, дочка, я знаю, его очень любила когда-то.

      А эти необычные часы, стало быть, у меня остались единственной вещью, напоминавшей о нём.

      В новогодние январские праздники были свободными несколько дней, я извлёк часы из ящика, смахнул пыль, потёр пальцами позолоту браслета. Немного удивило, что время часы до сих пор исправно показывают. Вероятно, в них хорошая батарейка. Шесть лет – срок для часов не маленький! И я, чтобы проконтролировать, сколько ещё они смогут протянуть без замены питания, положил их на видное место на своём столе.

      Но шли дни. А часики по-прежнему точно отсчитывали ход времён. Причём, точно, в буквальном смысле. Оказалось, что синхронизированное со всемирным время на моём ноутбуке было практически таким же. Менее одной секунды разницы! Это меня даже не удивило, а потрясло. При всех корректировках во всемирном времени, произошедших за эти годы, они продолжали показывать точное время!

      Досуга, который я мог бы потратить на часы, у меня совершенно не было. Работа, снова работа и ещё подработка… Даже в положенные выходные находилось что-то, что отнимало весь досуг. Экономически это как-то компенсировалось. Но я уже стал чувствовать себя безвинно ущемлённым. И стал стараться избегать переработок, как это делали многие.

      А часы