Эдуард Деба-Понсан. Утро у ворот Лувра. 1880.

      Зарубину не спалось, не смотря на выпитое вместе с Франсуа – Анри – Полем графом д» Мане вино. Что-то тревожное летало в воздухе в эту летнюю ночь. Казалось, что по улицам, таким узким, что двум телегам на них не разъехаться, гуляла старуха смерть. Утренние покушение на адмирала де Рюши, было тому свидетельством.

      Семен при свече восковой свечи увлеченно читал книгу Мишеля Нострадамуса, то ли пророка, то ли шарлатана. Написанное постороннему могло показаться выдумкой, но опричник прекрасно понимал, что это правда. Слегка приукрашенная, но, правда.

      Семен оторвался от книги и взглянул на спящего графа д’Моне. Тот посапывал в постели, прикрывшись пестрым покрывалом. Вряд ли пришелец из новых земель поймет текст. Расстояние между континентами образовало разрыв между культурами ордынской империи. При этом разрыв был на много сильнее, чем между центром и Францией, дальней провинцией империи, в которой опричник вынужден был сейчас находиться.

      Шпага графа лежала на столе, рядом с огромной луковицей и бутылочкой анжуйского.

      Оружию не место, но Зарубин не стал делать замечание представителю Нового Света, вполне возможно у них это входило в норму. Из-под подушки торчала рукоять пистоля. Такое ощущение, что граф собирался в случае непредвиденной ситуации сразу же выхватить его и пустить в дело. Семен сдержал улыбку, когда пьяненький Франсуа, проделывал нехитрую операцию.

      Сначала раздался колокольный звон. Кто-то бил в набат, затем с улицы донесся шум. Зарубин прекратил чтение катренов. Он закрыл книгу, предварительно, положив гусиное перо, что служило закладкой, между страниц. Встал и подошел к окну. В небольшую щель, Семенов разглядел, огромную толпу в пестрых одеждах с факелами в руках. Все в этой толпе были вооружены. У кого пистоли, у некоторых – пики, у десятерых, по крайней мере, насчитал Зарубин, мушкеты. Пятеро вооружены шпагами, оружием не надежным и в Золотой Орде в основном не используемым. Трое с алебардами. Кроме того все головные уборы украшены белым крестом, явно пришитым наспех.

      – Что тут такое происходит? – Прошептал Семен и только в это мгновение заметил, как из дверей трактира к приближающейся толпе выскочил Ля Юрье. Первое, что бросилось в глаза ордынцу – это надетая на трактирщика широкополая шляпа с белым крестом.

      Ля Юрье подскочил к вооруженным людям, что-то залепетал и рукой указал на окно, за которым скрывались приятели. Предводитель отдал распоряжение, и группа тут же разделилась. Несколько человек, из которых: двое вооружены шпагами, пятеро с пиками и один с мушкетом направились в сторону трактира, у двоих в руках пистолеты. Семен насчитал тринадцать человек.

      – Не иначе по наши души, – проговорил Зарубин, отходя от окна.

      Взял сумку, что висела на вбитом в стену гвозде, сложил в нее обе книги, и уже подумал было разбудить графа, когда в дверь настойчиво постучались.

      – Кого еще черт принес, на ночь глядя? – Спросил Семен, доставая пистолет.

      – Это Ля Юрье, господин, – раздался голос трактирщика. – Я хотел перекинуться парой слов с вами.

      – Приходите утром, тогда и поговорим, – молвил ордынец, вытаскивая из ножен шпагу. – А сейчас мы с моим приятелем желаем отдохнуть.

      За дверью зашушукались. Затем кто-то со всей силы ударил в дверь, так что та задрожала.

      – Открывай ханский пес! – раздался чей-то незнакомый голос.

      – Я никого не жду, господа, – проговорил Зарубин, беря в одну руку пистолет, а в другую шпагу. Бросил взгляд на д» Мане. Граф так крепко спал, что казалось, ничего не слышал. – Приходите