О хранении чувств. преподобный Никодим Святогорец
Читать онлайн книгу.
лько с приложением усилий, по неложному слову Господа, только многими скорбями, только отвергшись себя и возненавидев душу свою, в скверне греховной валяющуюся, возможем мы пронести до конца свой крест.
Но иногда, в минуты позорного малодушия, бывает полезно поразмыслить о том, что составляет радость и услаждение этого безумного мира, в который нас тянет ветхий человек. И что же? Обрядиться нарядными одеждами, которые по сути-то своей есть не что иное, как лукавое прикрытие нашей греховности, унаследованной от Адама, – ведь праотцы наши ходили по раю наги и не стыдились (см.: Быт. 2, 25). В чем еще мирское счастье? Хорошенько поесть, повкусней и побольше, потешить чувства удовольствиями, понежить тело перинами, усладиться благоуханиями и так далее и тому подобное. И все? Но это ведь гробы повапленые (ср.: Мф. 23, 27). Это ведь внешний блеск при внутренней пустоте и гнилости. И таковых в современном мире большинство! Так неужели должно ринуться за этим шумящим потоком, несущимся пространным путем в погибель? Но, скажет ветхий человек, ведь не все таковы: есть и те, кто посвятил себя науке, искусству, семье… И что ж, обрели они счастье? Поищите счастливых в этом мире – и вы не найдете ни единого! Премудрый Соломон познал все мирские удовольствия, всю славу мира сего и заключил – суета суетствий, всяческая суета (Еккл. 1, 2).
Что и говорить, все наши начинания суетны и преходящи. Сколько было в мире великих завоевателей, известных поэтов – и большинство из них забыто, всех их скрыла земля. Суетны и тленны все дела человеческие, за исключением тех, которые совершаются ради Бога и с Богом и которые через это становятся вечными и бессмертными, каков Сам Бог. Не веришь этому? Вот, смотри, счастливая семейная чета воспитывает детей: как в хлопотах и суете состарятся родители, так же в трудах и скорбях уйдут в прошлое их дети. Но если все это освящено присутствием Божиим, то как родители, так и дети обретут отраду и утешение в Господе и по смерти сподобятся Жизни Вечной. И точно так же во всем остальном: только соделанные в Боге и с Богом труды наши приобретают смысл и из преходящих становятся бессмертными.
Итак, не озирайся вспять, душа, теки своим путем, вземши крест свой, мужайся, и да крепится сердце твое, и потерпи Господа (Пс. 26, 14). Пусть скорбен и тесен путь твой, но им прошли и Сам Господь, и все святые, которые ныне взирают на твое шествие и помогают тебе. Конечно, надо пересилить в себе ветхого человека, надо возненавидеть греховность и суетность – тогда воскреснет твой мертвец, твоя душа, для Божественного и небесного, ты обретешь истинную и неотъемлемую радость в том, чтобы любить Творца и Его творение, чтобы исполнять благую волю Божию.
Ивы же печаль и а те убо ныне; паки же узрю вы, и возрадуется сердце ваше, и радости вашея никто же возмет от вас (Ин. 16, 22).
Да будет тако.
О хранении чувств
Владение пятью чувствами будто есть очень простое дело, но я тебе скажу, что, кто властвует над пятью чувствами, тот властвует над всею вселенною и над всем, что в ней, ибо у нас все бывает от них и через них. Но, кто таков, тот сам властвуем бывает от Бога и всецело покорствует во всем воле Божией. Так Царство Божие водворяется, и первоначальный чин восстанавливается.
Есть две причины тому, что ум порабощен чувственным похотениям. Первая и главнейшая причина состоит в том, что после грехопадения Адама во все человеческое существо проникла страстность. В страсти человек зачинается и возрастает в утробе матери, как о том говорит пророк Давид: Се во, в беззаконных зачат есмь, и во гресех роди мя мати моя (Пс. 50, 7).
Второй причиной является то, что человек все детские годы, по несовершенству своего разума, не может заставить ум руководить чувствами и направлять их к духовному наслаждению. В это время чувства подчинены телу, которое пользуется ими не только в необходимом для жизни, но и в страстях своих, подчиняя и самый ум, несовершенный и несмышленый, чувственному наслаждению. И примерно до пятнадцатилетнего возраста, пока не достигнет человек зрелости полного развития, ум руководится чувствами: глаза привыкают пристрастно смотреть на красоту телесную, уши услаждаются приятной мелодией, нос привыкает обонять сладость ароматов, язык и уста стремятся к изысканным кушаньям, кожа привыкает к осязанию мягких и приятных для тела одежд.
И как после сего убедить человека, что не в этом состоит истинная радость, что это не духовное услаждение, а плотское, животное? И что поможет человеку избавиться от подобного порабощения чувствам? Может быть, ум? Он хотя и понимает, что такое состояние свойственно бессловесным животным, но, сам навыкнув в первые годы своей жизни находиться под властью чувств и почитать за благо свое им подчинение, и в зрелом возрасте оказывается скованным, как железными оковами, этими пятью чувствами. Ум страдает оттого, что, будучи сотворенным царем над телом, стал рабом ему и все же волей-неволей склоняется к услаждению чувств.
Что же убедит человека в необходимости выйти из такого жалкого состояния? Может быть, воображение? Но и оно полно
Творения. М., 1892. Т. 1. С. 68.