Смерть Сталина. Леонид Млечин
Читать онлайн книгу.
Неожиданно для своих соратников Сталин согласился принять его в Сочи. Гарриман отвез ему послание президента Гарри Трумэна, а вернувшись, опроверг слухи о болезни вождя.
На хозяйстве остался Молотов. В Москве устраивались дипломатические приемы, дружеские встречи с иностранцами-союзниками. Даже такое твердое сердце, как у Молотова, не выдержало. После победы в войне он утратил привычную осторожность, расслабился.
7 ноября 1945 года на приеме в Кремле по случаю очередной годовщины Октябрьской революции Вячеслав Михайлович весьма доброжелательно беседовал с иностранными корреспондентами, которые жаловались на свирепость цензуры. Информационное агентство Рейтер распространило слова Молотова:
– Я знаю, что вы, корреспонденты, хотите устранить русскую цензуру. Что бы вы сказали, если бы я согласился с этим на условиях взаимности?
Молотов действительно дал указание отделу печати Наркомата иностранных дел, и через несколько дней корреспонденты почувствовали некоторое ослабление цензуры. Это вовсе не означало, что им разрешали передавать в свои редакции все, что они хотели, но цензоры по крайней мере перестали вычеркивать отдельные слова и выражения по собственному усмотрению.
Корреспонденты расценили это как признак намечающихся перемен и еще от себя добавили, что теперь, может быть, Молотов вновь станет главой правительства (он перестал им быть накануне войны), потому что Сталин стар, болен и скоро покинет свой пост. «На сегодняшний день, – писал корреспондент британской газеты «Дейли геральд», – политическое руководство Советским Союзом находится в руках Молотова».
Когда вождю отправили на юг перевод статей из зарубежной прессы, он остервенел. За разговоры о состоянии его здоровья Сталин карал беспощадно. При этом время от времени устраивал своим соратникам проверки.
На небольшом приеме в день Парада Победы в 1945 году Сталин вдруг сказал, что «через несколько лет он должен будет уйти от дел». Все хором заговорили о том, что это совершенно невозможно.
В другой раз у себя на даче Сталин опять завел разговор о пенсии:
– Пусть Вячеслав теперь поработает. Он помоложе.
Это была откровенная провокация, и Молотов был достаточно умен и опытен, чтобы немедля отвергнуть такую возможность. Но, прочитав обзор иностранной прессы, Сталин заподозрил, что Молотов, может быть, и в самом деле подумывает о его кресле.
Он потребовал разобраться и доложить.
На следующий день он получил от Молотова, Берии, Маленкова и Микояна обширную шифротелеграмму, в которой вся вина возлагалась на сотрудников отдела печати Наркомата иностранных дел. От своих слов относительно ослабления цензуры Молотов отрекся, заявив, что ничего подобного он иностранным корреспондентам не говорил.
Сталин остался недоволен и сразу же продиктовал новое послание Маленкову, Берии и Микояну:
«Вашу шифровку получил. Я считаю ее совершенно неудовлетворительной. Она является результатом наивности трех, с одной стороны, ловкости рук четвертого члена, то есть