Конец света. Безумный роман. Игорь Ревва
Читать онлайн книгу.
льно крупная вещь. Первая и едва ли не единственная неопубликованная – всё остальное печатали достаточно быстро и без особых вопросов. А с этой вещью что-то не сложилось. Уж как я её только не переделывал – вспомнить страшно. Начиная от выбрасывания сомнительных сцен и заканчивая дописыванием каких-то аллюзий на сейчас уже смутно вспоминаемые события и людей. Но всё было тщетно. К тому же, от переделок она явно не становилась лучше.
Однако польза и опыт от всех этих переделок оказались для меня огромными. А именно: Не следует каждое замечание редакторов, друзей и бетта-тестеров воспринимать, как призыв к действию. Потому что одному не нравится одно, другому – другое. И если выкинуть из рукописи всё, что не нравится кому-то, то там не останется ничего, что нравилось бы тебе. Вот примерно так.
Лет пятнадцать назад я махнул рукой и выложил сокращённый и «улучшенный» вариант романа на Самиздат, в свободный доступ. Если не ошибаюсь, оттуда он расползся по сети, но не очень широко.
Шесть лет назад, закрывая свой раздел на Самиздате, я с удивлением обнаружил, что текст этот, оказывается, сделался довольно посещаем. Но на тот момент мне было не до него, так что никаких телодвижений в связи с этим я совершать не стал.
А недавно мне вдруг стало интересно, действительно ли настолько ужасен этот роман, что его ни один издатель не хотел брать? Откопал, перечитал… хм… знаете, не самое плохое из того, чем потчуют читателя. То есть, я имею в виду первоначальный вариант рукописи, конечно.
Разумеется, когда я это всё перечитывал, удержаться от правок было сложно. В результате теперь можно смело сказать, что этот текст значительно отличается от того, который вы могли видеть в сети. Конечно, не совершенно новый мой роман, но… как бы сказать?.. его изрядно обновлённый (процентов на двадцать, если говорить об увеличении объёма, а о правках – вообще фиг его знает, насколько там) самый первый вариант – так, что ли? Хотя основную мысль я, разумеется, сохранил. Название у романа, конечно же, совершенно дурное, но я оставил и его; всё-таки именно под этим названием вы могли видеть в сети его предыдущую редакцию.
Надеюсь, новая редакция вам понравится.
Часть первая: Константин Самарский
– 1 —
Костя вставил в пишущую машинку лист чистой бумаги и откинулся на спинку стула. Взгляд его, упёршийся в противоположную стену, был пустым и ничего не выражающим. Объяснение этому существовало очень простое, но не очень приятное: в голове у Кости не было ни одной мысли. То есть, не то, чтобы ни одной дельной мысли, а ВООБЩЕ ни одной! Словно какой-то старательный дворник аккуратно подмёл все уголки и извилины его мозга, выкинув заодно с мусором и всё то, что могло бы ещё пригодиться. Возможно, что дворник этот даже прошёлся там пылесосом, дабы чего не упустить.
Костя тяжело вздохнул и потянулся за пачкой сигарет. Надо же было хоть чем-то себя занять, если всё равно ничего путного на ум не приходит. Он вдруг вспомнил слова одного своего знакомого писателя, который говорил о том, что со временем наступает момент, когда фантазия уже выдыхается и для её активизации возникает необходимость в различных стимуляторах. Причём, писатель тот почему-то считал, что начинается всё с обычных сигарет. Вот так, наверное, это и происходит, мрачно подумал Костя. Сигареты, потом водка, потом ещё что-нибудь покрепче… Для стимулирования фантазии… А диагноз один – исписался. К этому рано или поздно приходят все писатели, но далеко не все способны это признать, даже перед самим собой. Они будут продолжать километрами гнать чушь, лепя продолжения когда-то, может быть, удавшегося романа; они будут воскрешать убитых героев и рассказывать истории их детей, внуков и правнуков; они будут, подобно цирковым лошадям, бегать по кругу, всё больше и больше вытаптывая всё, что им когда-то удалось. И поползут бесконечные уже названия с двоеточиями и пояснениями после них: «Начало», «Возвращается», «Второе пришествие» или даже третье, четвёртое, пятое…
Вообще точка – один из величайших знаков препинания. А двоеточие и многоточие – вообще супер. Не говоря уже о точках, вставляемых после каждой буквы названия – совсем как погадки в веренице уныло плетущихся баранов, такие же однообразные и так же тоскливо воняющие свалявшейся шерстью…
Кстати, у меня в последней повести тот крутой десантник так и остался в подвешенном состоянии. Как-то я его там нехорошо оставил – в плену, хотя и тупому понятно, что он выберется. Может быть, и мне тоже – двоеточие, а потом в кавычках «Освобождение». Или даже после двоеточия можно вообще: «Освобождение. Новый виток. Месть (начало)…»
Костя нехорошо усмехнулся. Неужели он действительно исписался?! Да нет, вряд ли. Иначе он бы так не шутил. Если хорошенько подумать, то он вполне ещё способен увлечь читателя, увести его за собой… если хорошенько подумать. Только вот думать-то как раз и неохота.
Конечно же, Костя на самом деле так совсем не считал. И любому, осмелившемуся сказать подобное, он рассмеялся бы в лицо. И никакие стимуляторы ему не были нужны, он и без них прекрасно обходится. Да и сигареты