То ли близко, то ль далеко,

      То ли полем, то ль дорогой,

      То ли летом, то ль зимой

      Шел солдат с войны домой.

      Шел не поздно и не рано.

      Звали молодца Иваном.

      Шел он с песней, не спеша.

      За душою ни гроша.

      Он идет, а день короче.

      Огляделся – дело к ночи.

      Месяц в небе золотой.

      Надо бы искать постой.

      Видит – на лесной опушке

      Стоит ветхая избушка.

      В землю по окно вросла,

      Крыша мхом вся поросла.

      Что ж, ночлег не выбирать.

      Надо ж где-то ночевать.

      Не впервой солдатской доле

      Ночевать в открытом поле.

      Постоял Иван немножко,

      Постучал слегка в окошко:

      – Эй, хозяева, не спите?

      Переночевать пустите

      Молодца, коли не жалко.

      Мне довольно будет лавки —

      Много места не займу.

      Лавки нет – посплю в углу.

      Мне б передохнуть немного.

      По утру своей дорогой

      Я отправлюся далече.

      Дверь открылась. На крылечко

      Вышла девица-краса

      В лентах русая коса,

      Губы – ягода малина,

      Взгляд вишневый шаловливый,

      Черная дугою бровь.

      Не девица, а огонь.

      Исцелит и искалечит.

      Враз Иван лишился речи

      На нее лишь поглядев.

      – Что, солдат, ты онемел? —

      Девица, смеясь, спросила.

      – Или ты растратил силу,

      Пока мялся под окошком?

      Ладно, заходи в сторожку.

      Пущу переночевать.

      Только, чур, не баловать.

      Знаю вашего я брата —

      Вам забава, нам расплата.

      В дом вошли. По сторонам

      Вертит головой Иван.

      Что за диво? Что за чудо?

      В доме кружева повсюду:

      На окошке, на стене,

      На полатях, на столе.

      Словно белый снег искрится.

      – Ай, да чудо-мастерица! —

      У порога Иван мнется.

      Ну а девица смеется:

      – Что робеешь, славный воин?

      Иль постоем недоволен?

      Ну, давай-ка, есть садись,

      А потом и спать ложись.

      И достала из печи

      Кашу, щи и калачи.

      Принесла из закутка

      Ване крынку молока.

      Что же наш солдат? Взял ложку,

      Похлебал он щей немножко,

      Поел каши с молоком

      И с брусничным кисельком

      Калачей. Ну, а хозяйка

      Все твердит: «Ты подливай-ка,

      Да подкладывай еще.

      Не веди съестному счет».

      Что ж, поесть – святое дело!

      Вот посуда опустела.

      И хозяйка со стола

      Быстренько все убрала.

      Говорит Иван: «Спасибо

      За хлеб-соль. Да не в обиду

      Тебе будет мой ответ.

      Ты прости, но денег нет,

      Уплатить за угощенье!»

      Молвит девица: «Прощенья

      Нечего тебе просить.

      Я б могла и не пустить.

      Коль поел, солдатик, всласть,

      То ложись спокойно спать.

      Ты на лавку. Я – на печь.

      Только, чур, мне, не храпеть!

      И еще: коль что дурное

      Ты замыслишь, то с тобою

      Будет скорым разговор.

      Под подушкою топор

      У меня на всякий случай.

      Так что ты не балуй лучше».

      Девица задула свечку.

      Месяц сонный над крылечком

      Звездам что-то нашептал

      И за тучку убежал.

      Стало тихо и темно,

      Только ночь глядит в окно.

      По утру так сладко спится,

      Но уже рассвет стучится

      В запыленное стекло,

      Привечая новым днем.

      Девица чуть солнце встала.

      Кому дело – ей забава:

      В доме чисто прибрала

      И водицы принесла,

      Наварила пшенной каши

      И к окну, голубка наша,

      Кружева плести присела.

      Что ж