Ветер выл, прорываясь через овраги и скалы, которые уродовали пейзаж. Равнины были безжизненные. Даже маленькие существа, жившие среди трав, искали убежища от пустоты сгущающейся ночи. Небольшая процессия молчаливых фигур в капюшонах, почти все одетые в белые одежды, пробиралась по разрушенной земле. Их факелы мерцали, хлопали и почти гасли, когда на них обрушивались сильнейшие порывы ветра. В вечернем свете они отбрасывали длинные тени на равнину.

      Мрачная линия перестроилась в толпу у входа в заброшенную пещеру, но они не искали там укрытия. Они пришли по делу. В центре зала человек в тяжелой черной мантии, он откинул капюшон и посмотрел на небо. В безоблачном пространстве над головой был виден только маленький кусочек луны, полумесяц, крошечный и дугообразный, как рана. Человек, обнаживший голову, повернулся к своим последователям.

      – Пора! – взревел он.

      Они спустились в пещеру, стараясь не потерять равновесие, так как тропа резко пошла вниз. Воздух внутри был душным, почти невыносимым из-за дополнительного тепла от факелов. Многие из мужчин начали обильно потеть в своих одеждах. Чтобы не потеряться, они не сводили глаз с характерных символов, украшавших капюшоны перед ними, – оранжевый полумесяц, плоский и разделенный вертикальным швом. Они всегда смотрели на этот символ, когда боялись заблудиться. Они всегда будут следовать за ним.

      Они продвигались все глубже в землю. Воздух вокруг мерцал. Когда казалось, что никто из них не может идти дальше, они вошли в маленькую комнату. Трещина, светящаяся силой, наделенной тайной, разделяла пол надвое. Люди в капюшонах собрались вдоль трещины. На другой стороне, в одиночестве, была девушка.

      Небрежно распластавшись на полу, лежа неподвижно, девушка была полностью обнажена, за исключением головного убора. В центре диадемы был небольшой рубин. Такого же цвета украшения и монетки болтались вокруг ее лица, глаза были раскрыты, но пусты. Она никак не отреагировала на появление мужчин. Ее молодое тело было гибким и упругим, около года до созревания, но ее взгляд напоминал древние силы, вырезанные в пещере. Безжалостный. Неизбежный. Она казалась зачарованной, как будто смотрела, как земля разрушается и рождается заново каждую минуту.

      Человек в черном халате, стоявший впереди группы, медленно подошел, остановившись у трещины, разделяющей их. Его тон был мягким, но серьезным, с тяжелым весом авторитета.

      – Послушай меня, Оракул. Снова новолуние. Раскрой нам тех, кого нужно доставить в яму. Только с помощью Жертвоприношения мы можем предотвратить Конец Света. Ты наше единственное окно среди темных сил, что взывают к нашей крови. Мы умоляем тебя, Оракул, как умоляем тебя в каждое новолуние, даровать нам твой голос. Дай нам силы сохранить жизнь такой, какой мы ее знаем!

      При этих словах глаза Оракула сфокусировались и она медленно приподняла голову. Ее лицо, которое прежде ничего не выражало, покраснело, как будто она вдруг почувствовала жар комнаты. Она открыла рот, чтобы заговорить.