Новый год наливается силой,

      задышал, закричал, что он есть!

      Но тот час был откинут на сито:

      он в истории новая весть.

      Чувство есть, проезжаешь вершину,

      на вершине бессонная ночь.

      Старый год – въезд в историю шины.

      Мы проехали. Дальше что? Прочь.

      Так в любви побеждает новинка

      из эмоций, прелюдий, страстей.

      Старый год стал забытою вилкой

      на бифштексе из лучших частей.

      Старый стих, старый фильм, старый номер.

      Стало прошлым безумство любви.

      Новый год, он во всем еще молод,

      ты его, как флюиды лови.

      И бегут в круговерти каникул:

      сказки, песни, улыбки и смех.

      Вот, вот, вот и восторги все сникнут,

      жизнь войдет в прежний ритм из помех.

      Но пока все немного затихло.

      Суеверие в людях не зря.

      Две недели божественно, лихо,

      полыхают, как года заря.

      На наших отношениях только точки,

      число тех точек: месяцы, года.

      Пред точками стояли в чувствах строчки,

      теперь все то, что было – ерунда.

      Еще могу я быть немного нужной,

      для этого должна я быть рабой.

      Должна я быть рабой твоей послушной,

      иначе и звонкам твоим – отбой.

      Со всеми так, когда исчезнет страстность,

      а это гостья редкая, весьма.

      Семья на время связывает властно,

      любой длины кончается тесьма.

      И я тебе звонить уже не стала,

      и Новый год не повод для звонков.

      А быть рабой… Желанье скрыто сталью.

      Тесьма и сталь линейки из годков.

      От наших отношений – наши дети,

      и точки наших чувств им не нужны.

      Для них нам надо что-то все же делать,

      и им еще зачем-то мы нужны.

      А меж собой… мы прожили, довольно,

      нам больше не осилить, ну и что?

      И ты по свету бродишь ветер вольный,

      а я семьи остатки своей чту.

      Земля меняет поколения,

      земля меняет день и ночь.

      Кто знает прошлого колена?

      В седьмом колене был точь-в-точь.

      Клонировать самой природой…

      В развитии идешь вперед,

      и в прошлом цепь живого рода,

      ты удлиняешь свой же род.

      Пересечения разных кланов

      усилят кровь одной родни.

      Родятся новые уланы,

      они грядущего родник.

      Бывают родственные связи,

      они несут болезнь крови.

      А можно в прошлом всем увязнуть?

      Клонироваться без любви.

      Стоят коровы клон на клоне,

      как стадо ровное телят.

      Березы разные на склоне.

      На склоне вновь стада ягнят.

      Рождество, мороз и ветви,

      словно линии судьбы,

      простираются под светлым

      небосклоном из мечты.

      Голубь сжался, точно шарик,

      под окном сидит один.

      На судьбе все беды – шрамы,

      холод нынче господин.

      Голубь вдруг расправил крылья.

      И над ветками судьбы

      полетел. Две птицы рыли

      снег балконный без вражды.

      Словно кто меня услышал:

      голубь стукнул мне в окно.

      И поют опять под крышей.

      Что за птички? Все равно.

      Рождество и голубь мира,

      примирение хоть на миг.

      Заиграла в холод лира.

      На сугробах солнца блик.

      – В народе в моде…

      – Что?

      – Гаремы. Один мужчина на двоих.

      Такие парные системы,

      давно