Тракт. Евгений Ничипурук
Читать онлайн книгу.
сколько раз водить по одному месту, чтобы обнажить хотя бы незначительное мутно-прозрачное пространство, а потом, прислонившись грязным колючим мхом щеки к этой застарелой плесени, сщурив правый глаз до щипоты, борясь с чахоточными спазмами, подступающими к гайморовым полостям, пытаться разглядеть МИР за пределами этой странной комнаты. А МИРА никакого на самом деле не было. Была такая же темная, покрытая толстенным слоем паутины и пыли комната, и такой же обросший, небритый человек с испуганными глазами, отчаянно пытающийся разглядеть что-то в запачканном окошке. И что-то давало мне уверенность, что я знаю, что именно открывается ему в прокорябанной ногтем маленькой щелочке. И так до бесконечности. Маленькие черные комнаты, замкнутые в кольцо. Гигантское кольцо. Кольцо сделано из белого золота и украшено черным квадратным бриллиантом. Кольцо летит в пространстве, оборачивается вокруг своей оси, будто планета Сатурн, медленно и беззвучно. Оборачивается еще раз и тут же падает мне на ладонь, обнаруживая свой вес. Я беру его, зажав двумя пальцами, большим и указательным. Поднимаю его к солнцу и наблюдаю за тем, как лучи света навсегда исчезают, дробясь на бесконечность в гранях идеального черного кристалла. Я улыбаюсь и смотрю по сторонам. А вокруг снег. Черный бриллиант и ослепительно белый снег. И низкое светило, такое яркое, что в жизни не видел. Я чувствую, что мне холодно и жарко одновременно. По щеке течет что-то теплое. Тоненькой струйкой огибает мой подбородок и стекает по покрытой инеем бороде. Я опускаю взгляд и вижу, как в снег падают красные бусинки крови. Будто кто-то рассыпал чашку с клюквой, и ягоды выстрелом из дробовика пробили в насте брешь. И тут я просыпаюсь с мечтательной улыбкой на губах. Мне хорошо в этот момент. Хотя, наверное, все же мне приснился кошмар.
Часть I
Глава 1
Карта сокровищ
– И что, она прям настоящая? – спросил толстый мальчишка Леха, склонившись над нашей картой.
Вида он был важного, хотя по вытаращенным глазам я легко разгадал, что вещица произвела на него впечатление.
– А то. Мы с Васильком ее на старом чердаке нашли, – врал я. – Самая что ни на есть настоящая.
Играть в «клад» я придумал еще весной, да все никак не получалось сложить вместе все составляющие. После прочтения «Острова сокровищ» клады будоражили мое детское воображение. Но какие клады в нашем городе? Откуда взяться пиратам, заговорам или тайным обществам? На дворе восемьдесят восьмой год. Круглолицый дядя по шипящему телеку провозглашает перестройку, дед умер год назад, мама с папой скандалят почти каждый день, так что мы с Васильком прячемся с фонариком и книжками в сооруженном из стульев и одеяла шалаше. «Любимое» блюдо на обед – макароны с майонезом. Еще эти ненавистные сандалии на носки. Пальцы «врастопырку» больно бьются о всякие предметы. Мечты о настоящих кроссовках, мечты о короткой стрижке, чтоб с девочкой никто никогда не путал. Книга Владислава Крапивина «Трое с площади Коронад» да «Остров сокровищ» Стивенсона зачитаны до дыр. На днях взял из дедушкиной библиотеки «Последнего из могикан». Василек все больше атласы читает в нашем штабе. Его фонарик освещает красочные картинки всяких механических устройств. Ему нравится техника. Самолеты, корабли, экскаваторы и краны. А мне – истории. Истории про настоящих героев, про настоящие приключения. И вот я подбиваю Василька на эту игру в «клад».
– Вообще, конечно, похожа на настоящую. Ей лет сто, наверное, или около того. Смотри, бумага как пожелтела! – продолжает важничать Леха.
Все остальные мальчишки, затаив дыхание, слушают его. Леха – мальчик крупный, рассудительный, авторитетный. С ним спорить сложно. Он больше любого из нас и ему даже драться не надо: толкнет, и ты летишь, потом ходи с разбитыми коленками.
– Да и подчерк, видишь, какой? Буквы вроде такие, как раньше писали, все с завитушками, – добавляет другой мальчик, Витя, в очках, он живет в соседнем подъезде от нас.
Его мама все время громко кричит из окна, когда его зовет, бесит это ужасно.
Чтобы играть в «клад», конечно же, нужна карта. Это отправная точка. Начало начал. Иначе никакой игры. Но откуда ее взять? Карту нужно сделать самому. Или никак. Мне повезло. Мой прадедушка Саша писал моей бабушке с войны письма. И письма все эти бабушка хранила, разумеется, как память об отце и о войне. Прадедушка обладал невероятным почерком. Был он потомственный дворянин, и писать его учили еще в дореволюционной гимназии. Писал он виртуозно. Каждая буква – произведение искусства. Учил он писать и мою маленькую бабушку. Писал ей с фронта письма, а еще алфавит свой красивый и задания давал: вот, мол, напиши такие-то слова, и пример, как их надо выводить, и чистые листы вкладывал в письмо для этих упражнений. Письма с фронта ходили долго. Пара писем вообще затерялась, и пришли они уже после войны, когда семья вернулась из эвакуации в город. Прадедушка уже год был дома, а его догнало письмо с алфавитом, заданием да чистыми листами. «Ох уж эта почта! – смеялся дед. – Так ты, дочь, красиво писать и не научилась из-за нее!» Дед преувеличивал, конечно. Благодаря его заданиям и письмам у бабушки тоже был