Дом правительства. Сага о русской революции. Книга вторая. В доме. Юрий Слёзкин
Читать онлайн книгу.
поехали на курорт в Кисловодск. Кислородного лечения там не предоставляли, но горный воздух был настолько хорош, что его «и без всяких приспособлений можно получать». В Москве он ходил в клинику «на горное солнце» и в «диэтную столовую» за «овощами, фруктами и мясом, но не хлебом»[122].
Коллега Адоратского по ИМЭЛу и первая заведующая Медико-санитарной частью «группы дач» в Мисхоре Олимпиада Мицкевич вышла на пенсию спустя год после переезда в Дом (кв. 140), в возрасте пятидесяти лет. Сразу после переезда она отправилась на лечение в Боржоми[123].
Арон Гайстер и Рахиль Гайстер с дочерью Инной. Предоставлено Инной Гайстер
Бывший «христианский социалист», организатор массовых расстрелов на Дону и нарушитель режима во Втором Доме Советов Карл Ландер вышел на пенсию, «перенесши тяжелую нервную болезнь и ряд тяжелых потрясений». Став персональным пенсионером в возрасте сорока четырех лет, он переехал в Дом правительства (кв. 307) и посвятил себя «истории партии, ленинизма (теории и практики), истории революционного движения и историческим вопросам вообще»[124]. Другой многолетний инвалид, теоретик Военного коммунизма и ведущий экономист-аграрник Лев Крицман перестал преподавать по состоянию здоровья в 1929 году, когда ему исполнилось тридцать девять лет. В 1931-м, когда они с женой Саррой въехали в квартиру 186 в девятом подъезде, он был заместителем председателя Госплана. В 1933-м он прекратил «оперативную работу» и занялся составлением первого тома «Истории Гражданской войны» и редактированием переводов Маркса для ИМЭЛа, а в свободное время работал над большой книгой под названием «Первая мировая империалистическая война и разложение капитализма в России»[125].
Ближайший соратник Крицмана на аграрном фронте и его преемник в Госплане Арон Гайстер въехал в квартиру 167 с женой Рахилью (экономистом в Наркомтяжмаше), двумя дочерьми и домработницей Натальей Овчинниковой (третья дочь, названная в честь Куйбышева, родилась в 1936 году). Другие протеже Крицмана и члены советской делегации на Международном конгрессе плановой экономики в Амстердаме, Иван Краваль (кв. 190) и Соломон Ронин (кв. 55), въехали в Дом одновременно с Гайстерами[126].
Крицман «был противником всех выступавших в нашей партии оппозиций и уклонов начиная с середины 1918 г.» (как он писал в письме Сталину). Но и бывшим оппозиционерам нашлось место в Доме. Карл Радек возобновил свою деятельность пропагандиста и дипломата (навестив мать во время поездки в Польшу в 1933 году) и въехал в квартиру 20 с женой, дочерью, пуделем по кличке Черт и портретом Ларисы Рейснер. Его первой книгой после переезда стал памфлет об инженерах-вредителях («лицом к лицу бороться с нами они не могли, они могли нам наносить удары, только спрятавшись в наших учреждениях и, как ползучие гады, бросаясь на нас сзади»)[127].
Воронский
РГАСПИ, ф. 559, оп. 1, д. 141, л. 18–19 об., 33; РГАСПИ, ф. 559, оп. 1, д. 132, л. 55.
РГАСПИ, ф. 124, оп. 1, д. 1308, л. 6–6 об., 25–36.
РГАСПИ, ф. 124, оп. 2, д. 345, л. 2; В. Баранченко,
АРАН, ф. 528, оп. 2, д. 1, л. 4; оп. 4, д. 86, л. 11, 15.
И. Шихеева-Гайстер,
АРАН, ф. 528, оп. 4, д. 86, л. 19; АМДНН, папка «Кисис», письмо Е. Р Кисис, с. 10; Lerner,