Если снова пришли стихи, это значит ― вернулась боль.

      Значит, снова будут сонеты о том, что беда идёт за бедой.

      Значит, снова ночи без сна, одиночество ― как вино:

      Можно пить его не трезвея и никогда не увидеть дно.

      Белое платье, нитями бисер,

      в косы золотые вплетены бубенцы.

      Увела тропинка за кусты барбариса,

      лишь вослед качаются горьких трав венцы.

      Мёда барбарисового запах разлился,

      а за камышами холодеет река.

      След недавний смятая укажет мелисса,

      где вода качает круг потерянный венка.

      Намокают медленно золотые косы,

      в предвечернем сумраке голос ослабел.

      Поздно выпадают золотые росы,

      Поздно вставший месяц словно оробел…

      Август рыжим лисом прошмыгнул по полю, яблок наливных позолотил бока,

      и в вечернем сумраке гулять привольно, мать не позовёт детей домой пока.

      Вниз бежит тропинка по холму до леса, по колючей, ломкой и сухой траве.

      Младшие с весёлым глядят интересом, горе позабылось в озорстве.

      – Милый старший братец, расскажи скорее сказку про дракона и короля!

      Запад на закате тучей лиловеет, но под дубом старым горяча земля.

      – Дочка королевская жила на свете, вышла раз на полную взглянуть луну,

      чёрный дунул над садами ветер, и дракон девицу унёс в вышину.

      И король-отец себе не знает места, рыцарей сзывает на прощальный пир,

      мол, принцесса будет смельчаку невестой, что дракона вызовет на турнир,

      да живым останется в жестокой схватке, да чудовища голову принесёт…

      Ночь с востока к западу бежит украдкой.

      – Нам про пир богатый расскажи ещё!

      Первая звезда над холмами сияет, тишина накрыла недобрый лес,

      новых баек дети жадно ожидают, и звезда с темнеющих следит небес.

      – Расскажи нам, братец, про сиротку сказку, как попала бедная на придворный бал!

      – Девушка лишилась материнской ласки, а отец всё чаще о ней забывал.

      Мачеха с сёстрами веселиться вечером в царский спешат чертог,