Как бы мне хотелось, чтобы у меня был кто-нибудь еще, кому можно позвонить, все рассказать, с кем можно поговорить. Но такого человека нет.

      Когда мы познакомились, Бен начал постепенно перестраивать мою жизнь. Он плохо отзывался о моих друзьях, подрывал мое доверие к ним, пока мы не остались одни. Он стал моей луной, он крутился вокруг меня, управлял приливами моей неуверенности в себе, иногда полностью заслонял солнце и погружал меня во тьму, где мне было страшно, где я не могла разглядеть, что происходит на самом деле.

      Или притворялась, что не могу.

      Узы такой любви, как наша, скручиваются в сложный узел, который трудно распутать. Если бы люди знали правду, они бы спросили, почему же я оставалась с ним, и я бы ответила честно: потому что я люблю нас больше, чем ненавижу его, и потому что это единственный мужчина, с которым я когда-либо хотела завести ребенка. Несмотря на все, что он сделал, чтобы причинить мне боль, я до сих пор хотела только одного: чтобы у нас был ребенок и шанс начать все с начала.

      Новая версия нас.

      Было жестоко не позволить мне стать матерью. Было глупо думать, что я приму его решения как свои собственные. Но я хорошо притворяюсь. Я построила на этом карьеру. Если замаскировать трещину, она не исчезнет, но когда так делаешь, жизнь становится симпатичнее.

      Я не знаю, что теперь делать.

      Я стараюсь вести себя как обычно, но не могу вспомнить, что это значит.

      Уже почти десять лет я бегаю каждый день. Бег я храню в тоненькой папке вещей, которые у меня хорошо получаются. Мне нравится бегать. Как настоящий человек привычки я бегаю одним и тем же маршрутом каждое утро.

      И вот я заставляю себя надеть кроссовки. Дрожащие пальцы с трудом вспоминают, как завязывать шнурки, которые они завязывали уже тысячу раз. Затем я говорю себе, что если стоять и смотреть на пустые стены, никому от этого лучше не станет и Бен от этого не вернется.

      Мои ноги входят в знакомый ритм, быстрый, но ровный, и я слушаю музыку, чтобы заглушить звуки города. Для начала Тейлор Свифт: «Смотри, что ты заставил меня сделать». Прилив адреналина приходит и снимает боль, и я немного ускоряюсь. Пробегаю мимо паба на углу, куда мы с Беном ходили выпить по пятницам, – до того, как забыли, кем и как нам быть вместе. Потом – мимо муниципальной многоэтажки и ряда роскошных частных домов на соседней улице; имущие рядом с неимущими, по крайней мере, по соседству.

      Идея переехать в дорогой район Западного Лондона принадлежала Бену. Когда мы купили этот дом, я была в Лос-Анджелесе. Страх заставил меня согласиться, что это правильный шаг. Я даже ни разу не побывала внутри до того, как дом стал нашим. Переступив наконец порог, я обнаружила, что интерьер сильно отличается от того, что я видела на фотографиях в Интернете. Бен сделал ремонт полностью сам: все подогнал и подготовил для совершенно новых нас, тех, кем мы хотели и надеялись стать.

      Завернув за угол, я нахожу взглядом книжный магазин. Я стараюсь на него не смотреть, но он притягивает мой взгляд, словно сцена