1.

      Во дворе громко залаяла Джерри. От этого злобного лая Оля проснулась и открыла глаза. За окном едва пробивался рассвет. Еще, наверное, часа четыре, а может пять. Подниматься в такую несусветную рань совсем не хотелось. Скворцова что-то недовольно пробурчала в адрес несносной собаки, повернулась на правый бок и сомкнула веки.

      Сегодня ей предстоит нелегкий день. Нужно заставить себя поспать еще пару часов, потому что только после восьми или девяти часов полноценного сна она чувствует себя энергичной, живой и готовой свернуть горы. Этим вечером она ни в коем случае не должна выглядеть уставшей, помятой и несчастной. В последнее время у нее уже вошло в привычку не показывать другим, что она чувствует и думает на самом деле. Все привыкли видеть ее счастливой, жизнерадостной и довольной всем и всеми. Именно такой она и была еще совсем недавно. Теперь же эта ежедневная игра в счастье истощала и, честно говоря, уже порядком поднадоела. Вот и сегодня придется играть роль примерной и верной жены, хорошей матери и отличной хозяйки большого дома. А еще, что немаловажно, уважающей и любящей свою свекровь невестки. Да, и это была самая тяжелая роль – роль невестки, которая неукоснительно следует советам и наставлениям своей умудренной богатым жизненным опытом свекрови, чье слово есть истина в последней инстанции.

      Оля глубоко вздохнула и поняла, что уснуть уже не удастся. Она легла на спину и широко распахнув глаза, уставилась в потолок.

      Большая спальня, обставленная изысканным, но без помпезности белым итальянским гарнитуром, постепенно заполнялась светом нового дня. Весна в этом году была ранней, необыкновенно теплой и солнечной. И это утро на излете весны обещало чудный день, который, казалось, должен был наполниться такими же прекрасными событиями. Конечно, радовало то, что из заграничной командировки возвращается Валерка. Приезд мужа из Лондона всегда означал подарки ей и детям. Подробные отчеты Скворцова о том, что нового и интересного он увидел в этом прекрасном городе, никогда не утомляли ее. И, естественно, очередной подписанный мужем контракт с партнерами его холдинга, укреплял их и без того отличное материальное положение.

      Но почему сейчас она не испытывает радости от скорой встречи с мужем? Почему так сильно щемит сердце? Возможно все дело и не в нем, а в ненавистной свекрови? Все близкие и знакомые, да и она сама, называли старуху Ларочкой. Даже муж называл свою мать так. Не мама, не мамуля, а именно Ларочка, словно этой молодящейся карге не пятьдесят девять, а двадцать девять. Да, именно сегодня Ларисе Игнатьевне исполняется пятьдесят девять лет. Несносная и разбалованная свекровь решила закатить шикарный банкет в ресторане, который, естественно, оплатил Валерка. Ну исполнялось бы старухе шестьдесят! Тогда можно было бы понять ее притязания на праздничный ужин в дорогом ресторане и шикарные подарки, которые свекровь просто обожает. Но пятьдесят девять – это не та дата, которую следует отмечать с помпой.

      Из Питера непременно примчится Петруша Усольский. Многолетний воздыхатель Ларочки не пропускал ни одного ее дня рождения. Тьфу, аж противно называть солидного дядьку Петрушей. Это имя больше подошло бы марионетке из кукольного театра, а не богатому мужику, сделавшему состояние на сети ювелирных магазинов. А ведь ни для кого не секрет, что Ларочка и Петруша любовниками стали еще в их далекой юности и пережили все браки друг друга. У Ларочки их было два, а у Петруши аж целых три. И что интересно, все жены ювелира после развода с ним выходили замуж за иностранцев и благополучно съезжали из страны. Первая свалила в Америку, вторая в Англию, а третья, самая молодая из всех – в Германию. Только вот Ларочка засиделась на одном месте и к великому сожалению уезжать никуда не собиралась. А как же хочется, чтобы старуха каким-нибудь чудесным образом испарилась, навсегда исчезла из поля зрения и тем самым прекратила бы вмешиваться в их с Валеркой жизнь.

      Оля почувствовала, как при мыслях о свекрови и ее любовнике раздражение и гнев начинают скапливаться в горле, постепенно превращаясь в горячий плотный комок. Оля попыталась проглотить его, но комок ненависти к