Пришли друзья. Опять друзья пришли!

      Ну как же это славно получается:

      Вот в жизни что-то горькое случается,

      И вдруг – они! Ну как из-под земли!

      Четыре честно-искренние взора,

      Четыре сердца, полные огня.

      Четыре благородных мушкетера,

      Четыре веры в дружбу и в меня!

      Меня обидел горько человек,

      В которого я верил бесконечно.

      Но там, где дружба вспыхнула сердечно,

      Любые беды – это не навек!

      И вот стоят четыре генерала,

      Готовые и в воду, и в огонь!

      Попробуй, подлость, подкрадись и тронь,

      И гнев в четыре вскинется кинжала.

      Их жизнь суровей всякой строгой повести.

      Любая низость – прячься и беги!

      Перед тобой четыре друга совести

      И всякой лжи четырежды враги!

      Пусть сыплет зло без счета горсти соли,

      Но если рядом четверо друзей

      И если вместе тут четыре воли,

      То, значит, сердце вчетверо сильней!

      И не свалюсь я под любою ношею,

      Когда на всех и радость, и беда.

      Спасибо вам за все, мои хорошие!

      И дай же бог вам счастья навсегда!

      Когда порой влюбляется поэт,

      Он в рамки общих мерок не вмещается,

      Не потому, что он избранник, нет,

      А потому, что в золото и свет

      Душа его тогда переплавляется.

      Кто были те, кто волновал поэта?

      Как пролетали ночи их и дни?

      Не в этом суть, да и не важно это.

      Все дело в том, что вызвали они!

      Пускай горды, хитры или жеманны, —

      Он не был зря, сладчайший этот плен.

      Вот две души, две женщины, две Анны,

      Две красоты – Оленина и Керн.

      Одна строга и холодно-небрежна.

      Отказ в руке. И судьбы разошлись.

      Но он страдал, и строки родились:

      «Я вас любил безмолвно, безнадежно».

      Была другая легкой, как лоза,

      И жажда, и хмельное утоленье.

      Он счастлив был. И вспыхнула гроза

      Любви: «Я помню чудное мгновенье».

      Две Анны. Два отбушевавших лета.

      Что нам сейчас их святость иль грехи?!

      И все-таки спасибо им за это

      Святое вдохновение поэта,

      За пламя, воплощенное в стихи!

      На всей планете и во все века

      Поэты тосковали и любили.

      И сколько раз прекрасная рука

      И ветер счастья даже вполглотка

      Их к песенным вершинам возносили?

      А если песни были не о них,

      А о мечтах или родном приволье,

      То все равно в них каждый звук и стих

      Дышали этим счастьем или болью.

      Ведь если вдруг бесстрастна голова,

      Где