И вспомнились военные года:

      Вот я лежу на койке госпитальной...

      Чем обладал я, господи, тогда?

      Бинты, да раны, да удел печальный...

      Что впереди? Да в общем ничего...

      Мне – двадцать... Ни профессии, ни денег...

      Всё – дымный мрак... Жизнь —

      как железный веник

      Всё вымела из завтра моего...

      И вот, как будто в радужном огне,

      Сквозь дым тревог, тампонов и уколов

      Являться стали в госпиталь ко мне

      Шесть девушек и строгих, и веселых...

      И вот в теченьи года день за днем,

      Успев ко мне, как видно, приглядеться,

      Все шесть, сияя искренним огнем,

      Мне предложили и себя, и сердце!..

      А у меня, я повторяю вновь,

      Ни денег, ни квартиры, ни работы...

      А впереди – суровые заботы

      И все богатства – мысли да любовь!

      Да, каждая без колебаний шла

      На все невзгоды, беды и лишенья

      И, принимая твердое решенье,

      Ни дач, ни денег вовсе не ждала!

      Приятель мой задумчиво вздохнул:

      «Допустим... Что ж... бывают исключенья.

      К тому ж там – лет военных озаренье.

      Нет, ты б в другие годы заглянул!»

      «Да что мне годы! Разные, любые!

      Неужто жил я где-то на Луне?!

      Ведь сколько и потом встречались мне

      Сердца почти такие ж золотые!

      Вот именно: и души, и глаза

      Чистейшие! Ни больше и ни меньше!

      Скажи-ка им про деньги или вещи —

      Ого, какая б грянула гроза!!!

      Не спорь: я превосходно понимаю,

      Что все хотят жить лучше и светлей.

      Но жить во имя денег и вещей —

      Такую жизнь с презреньем отрицаю!

      Конечно, есть корыстные сердца,

      Которых в мире, может быть, немало,

      Но как-то жизнь меня оберегала

      От хищниц и с венцом, и без венца!

      И все же, должен вымолвить заране,

      Что исключенье было, что скрывать!

      Однако же о той фальшивой дряни

      Я не хотел бы даже вспоминать!

      Вот ты сказал, что женщины корыстны.

      Не все, не все, сто тысяч раз не все!

      А только те, ты понимаешь, те,

      Чьи мысли – словно кактусы, безлистны.

      Есть правило, идущее от века,

      И ты запомни, право же, его:

      Чем ниже интеллект у человека,

      И, чем бедней культура человека,

      Тем меркантильней помыслы его!»

      Приятель грустно молвил: «Как назло

      Пойди пойми: где хорошо, где скверно?

      Быть может, нам по-разному везло,

      Но каждый прав по-своему, наверно!»

      Он вновь налил фужеры на двоих.

      «Давай – за женщин! Как, не возражаешь?!»

      «Согласен!» – я сказал. «Но за каких?» —

      «Ты это сам прекрасно понимаешь!»

      Они живут, даря нам светлый пыл,

      С красивой, бескорыстною душою.

      Так выпьем же за тех, кто заслужил,

      Чтобы за них мужчины пили стоя!