Сенатор Блейк Франклин пятнадцать лет был моим начальником. Хотя нет, не просто начальником. Он был для меня наставником, сторонником, вдохновителем, мучителем и маниакальным пристрастием. Он принадлежал к тому редкому типу людей, которые повторяют, что ты замечательный, но каждый раз добавляют, что ты можешь стать еще лучше. Что бы он мне ни сказал, я верил всему. Занимаемые мной при нем должности становились все внушительнее, вместе с ними росла и мера ответственности, а выполнение обязанностей отнимало все больше времени. Обычно я приезжал в офис к шести утра и редко уезжал домой раньше восьми вечера, и при этом убеждал себя, что мне это только в радость. Мне отчаянно хотелось ему нравиться.

      А потом, пять лет назад, наступил тот самый день, более известный, как Инцидент. У Блейка была назначена пресс-конференция, на которой он должен был объявить решение по поводу нашумевшего законопроекта, регулирующего ношение оружия, – между собой мы называли его Актом о правах и ответственности.

      Законопроект, как нам казалось, был составлен очень логично и отвечал интересам обеих сторон. Он прямо признавал, что Вторая поправка гарантирует право на владение личным оружием, закрепляя недавнее постановление Верховного суда по данному вопросу, которое было огромной уступкой оружейному лобби. Он подспудно объявлял вне закона попытки ограничить количество оружия, которым может владеть один человек, – еще один поклон в сторону законопослушных граждан, которые просто хотели, чтобы противостояние тирании правительства не было голословным. С другой стороны, он предписывал гораздо более пристальную проверку данных о покупателях и предлагал другие разумные меры, призванные пресечь доступ к оружию преступникам и людям, склонным к психическим расстройствам и домашнему насилию.

      Я работал над этим документом как одержимый, устраняя малейшие несовершенства, доводя до блеска. Сразу несколько вариантов этого билля были переданы на Капитолийский холм, и он, похоже, пользовался в обеих палатах поддержкой, вполне достаточной для его одобрения. Я гордился тем, что стоял за спиной у Блейка, когда он его представлял.

      А потом какой-то псих – как раз из тех, кому законопроект ограничивал доступ к оружию, – открыл огонь.

      Перед тем как его скрутил подоспевший офицер полиции, он сделал восемь выстрелов. Блейк каким-то чудом не пострадал. Семь пуль ударились