Атака Скалистых гор. Федор Березин
Читать онлайн книгу.
ко у нас под желтой звездой не все как надо, и нельзя, понимаешь, лишь по аналогии, и так сказать, по закону подобия… Но как-то не доходят оттуда никакие известия приятного вида, все больше всякие кошмарики: то подрывы сверхновых, то галактические тараны навылет, да черно-дырчатые проколы там и тут в эвклидовых сумерках. Уж если бы веселились там напропалую, то уж по тому же, упомянутому закону подобия, рассылали б телеграммы самохвальные направо-налево, сквозь все искривления гравитационных линз и прочие казусы. Так бы и пиликали, напевали лазерными маяками, точками-тире о своей жизни распрекрасной, хлебосольной и не в меру длительной, о царствах своих подлунных и лунных. Однако нет же ничегошеньки! И потому, скорее всего, там, в астрономических далях, такие напасти водятся, что стыдно про них поведать даже ближним соседушкам по галактике, а не то что дальним. И лучше тогда уж вообще ничегошеньки не ведать и по-прежнему в надежде-вере в чужое везучее житие на звездочки мерцающие поглядывать.
Особо превосходно глядеть на них совершенно не в телескоп: самые большие обычно в горах, а климат там ночами сопровождается выдыханием из ноздрей пара, так что многие из приятностей скоренько улетучиваются, и остается только воля в кулак и ожидание рассвета в качестве смены разводящих. Так что гораздо привольней делать это из мягких широт, да еще чтобы вокруг отсутствовали всяческие постройки и неровности планетарного рельефа. И значит, наилучшая вариация – палуба круизного лайнера. Момент, когда полуночная музыка уже смолкла, а пьяные похохатывания рассосались по каютным упаковкам. Тогда… Однако там обычно присутствуют всякие отвлекающие романтичные зарисовки. Следовательно, лучше палуба не круизного, а обыкновенного, бегущего по своим делам корабля. Важно что вы не в команде – бездельничающий пассажир. Глаза ваши не устали за день и распахнуты в проколотую звездами темень. Нет, совсем до них не парсеки! Кажется, эту россыпь получится запросто просеять сквозь ладони. Но некогда…
Пальчики действительно заняты кое-чем более романтичным. Все ж таки очень смахивает на круиз. Тут под ладонью теплая талия Лизы. Да, она, конечно, по привычке все еще обожает красную звезду Марс, однако властвует здесь давно укатившаяся за горизонт Венера. И мягкие волосы на плече, разумеется маскируют отчаяние и трагичность никем не населенных мегапарсеков. Очень верится, что там миллиарды возведенных в степени счастливцев тоже распахнули зрачки навстречу.
Словом, это может длиться и ночь, и еще ночь, и… Ведь вы вообще-то собирались тихонько и не торопясь доплыть в центральную Мексику, по тишине Тихого океана. Когда еще будет случай, вот так запросто без забот о всяческом снаряжении и о точных сроках прибытия. И Лиза, и звезды, и все такое красивое. Однако…
Эта вселенная устроена с большими дефектами. Шестеренка, заведующая счастьем, явно со стершимися зубчиками: она проскальзывает, сдвигает шкалу времени в самый неподходящий момент. Тогда спокойное мерцание миллионов развешанных в мегапарсеках газовых шариков вдруг начинает колыхаться. Наверное, вы свидетель всегалактической катастрофы – сворачивания пространства в гравитационный коллапсар? И можно насладиться торжеством момента всекосмической гибели? Уймите воображение, все гораздо проще и приземленнее. Падает, то есть, идет на посадку, вращая шумными лопастями, транспортно-десантный вертолет «МН-53». Притягиваем Елизавету ближе и впиваемся свободной рукой в перила ограждения. Двадцать два метра вращающегося над головой винта – это совсем не подмигивание пульсара, но и не шуточки – ветровой поток может смахнуть вас за борт прямо отсюда, не спрашивая фамилии, и даже без поддельного, выданного без расписки паспорта.
Да, теперь вы дополнительно убедились, что эта вселенная устроена препаршиво. Однако непредельно. На этот раз тут совсем не империалистический десант, с которым вам даже нечем было бы сойтись врукопашную. Тогда уж действительно лучше за борт вместе с Лизой Королевой в обнимку и глубокое погружение в Центрально-американский желоб.
Кто-то до ужаса знакомый, но покуда не опознанный во мраке ночи, машет вам ручкой в просвет сдвинутой в сторону створки. Потом все-таки спрыгивает, пригибаясь бежит по палубе. И вот уже…
Господи, перед вами чудо реанимационной медицины 2030 года – Потап Епифанович Драченко собственной персоной.
– Ну, здравствуй, лейтенант Минаков! – говорит он, найдя акустический просвет в частотной палитре продолжающих распиливать воздух лопастей. – Давненько мы не виделись. Ваш кораблик совсем медлителен: вершащиеся в мире события начали его обгонять.
– Мы снова где-то потребовались? – интересуется Герман даже не надеясь перекричать двадцатидвухметровую мясорубку навсегда изрубившую в куски звезды.
– Ты предельно догадлив, Герман Всеволодович. Просто на диво, – смеется, соревнуясь децибелами с геликоптером, Епифаныч. – И вообще, дайте я вас хотя бы обниму, дорогие мои солдаты.
– Ну-ну, майор, предупреждаю, я до ужаса ревнив!
Но, наверное, голос Германа совсем не может соревноваться с вертолетным двигателем, ибо Драченко наваливается на них обоих всей своей тушей, а большущие лапищи сминают их, как щупальца Кракена, затаившегося в глубине Центрально-американского