Гремучий студень. Стасс Бабицкий
Читать онлайн книгу.
какой спектакль вчера играли в Малом? Я, знаете ли, давно не бывал в театрах, хотя прежде захаживал…
Столетов отмахнулся от него жестом, каким обычно прогоняют назойливую муху.
– Вам-то что за интерес?
– Неужто забыли?
– Что за оскорбительные намеки?! – возмутился артист. – Я, пока еще, в своем уме. Чего не скажешь о вас. Пришли непрошеными, поклепы наводите… Я прекрасно помню, что вчера давали «Эмильку». Не люблю эту пьесу, мне там играть нечего. Знай, глаза выкатывай да ори погромче. Да и смотреть, как Машеньку щупают другие – никакой радости. Другой разговор – испанцы. Я в «Овечьем источнике» одну красотку за бочок ущипну, другую на колени посажу. А Ермолову, помнится, прижал, аж душа вон. Командору все дозволено!
Он захохотал, но в смехе этом не было веселья, одна злость. Артист упивался собственной значимостью.
Мармеладов, до того скрывавшийся в затененном углу, вышел на свет.
– Г-н Столетов, обычно вы выбираете роли серьезные, трагические. Но, видимо, пришло время сменить амплуа.
– С чего бы это?!
– Вы же перед нами комедию разыгрываете. Убедительно, – сыщик нарочито медленно похлопал в ладоши, изображая театральные аплодисменты. – Я даже готов поверить вам на слово. Вот только… Мы с приятелем поспорили, кем вам приходится тот бомбист, что замыслил это ограбление… Братом? Или сыном?
Столетов закашлялся, поперхнувшись вином. Вскочил на кровати, попирая ногами подушки и возвышаясь над сыщиком на две головы. Лицо актера налилось кровью, чуть не до черноты, а жилы на лбу взбугрились – вот-вот лопнут.
– Брат-бомбист? Вы, похоже, хотите втянуть меня в какой-то прескверный водевиль! Не выйдет! – голос его заполнил комнату, выплеснулся в приоткрытое окно, раскатился далеко по двору, где другие жильцы и привратник Харитон внимали этому монологу. – Не выйдет, господа! У меня связи при дворе! Я самого Потемкина-Таврического на ассамблее в Зимнем дворце играл! А вы хотите произвол учинить? Дудки! Вон отсюда, вероломные людишки! Па-а-адите про-о-очь!!!
Он задохнулся и замер, словно в ожидании аплодисментов. А когда досадные посетители скрылись за дверью, привычным жестом взболтал бутылку и, допив остатки, отшвырнул ее в угол.
VII
По лестнице Митя шел первым, взвешивая про себя, врет актер или не врет. На первый взгляд возмущение выглядело сокрушительно-настоящим. С другой стороны, все в империи, а также и и во многих заграницах, знают: Столетов – талантище. Что ему возмущение разыграть? Запутанная история…
В отличие от тихого и задумчивого почтмейстера, Шубин спускался с причитаниями. Разобрать, что он бормочет, не представлялось возможным, хот
я и без того понятно – Иван Лукич пенял на судьбу. Ограбленному директору представлялось, что он сходит с ума. А может, все привиделось в кошмарном сне? Он вот-вот проснется, пойдет в контору, выдаст деньги курьеру и тот на казенной карете…
Шлеп! Тяжелый шмат снега накрыл его с головой.