Советская литература: мифы и соблазны. Дмитрий Быков
Читать онлайн книгу.
пение вдали и его эхо в овраге; рынок на сваях, под тентами и огромными зонтиками; блеск оружия, яркое платье, аромат цветов и зелени, рождающий глухую тоску, как во сне, – о влюбленности и свиданиях; гавань – грязная, как молодой трубочист; свитки парусов, их сон и крылатое утро, зеленая вода, скалы, даль океана; ночью – магнетический пожар звезд, лодки со смеющимися голосами – вот Лисс.
Никто не может написать такой гениальный безвкусный рассказ, как «Корабли в Лиссе». Он безвкусный в каждом слове: описание лоцмана Битт-Боя с его таинственным счастьем, описание его идеальной возлюбленной с длинными ресницами и с абсолютной невинностью, наконец, страшный финал – смертельная болезнь Битт-Боя, вдруг ниоткуда возникающая. Это по отдельности ужасное дурновкусие, а все вместе – гениальная лирическая поэма, трагический гимн во славу жизни. И если бы всем нам когда-нибудь сбросить с себя страшные оковы земли, хорошего вкуса и долга, поверить в то, что предназначение человека на земле – это счастье и наслаждение, тогда Грин стал бы для нас по-настоящему родным писателем.
Даниил Хармс
Русский Кафка
О Хармсе с чего ни начни говорить, всё будет верно, и обязательно кто-то обидится. Хармс у каждого в той или иной степени свой.
Вот очень показательная миниатюра, которая так и называется – «Лекция»:
– Женщина – это станок любви.
И тут же получил по морде.
– За что? – спросил Пушков.
Но, не получив ответа на свой вопрос, продолжал:
– Я думаю так: к женщине надо подкатываться снизу. Женщины это любят и только делают вид, что они этого не любят.
Тут Пушкова опять стукнули по морде.
– Да что же это такое, товарищи! Я тогда и говорить не буду, – сказал Пушков.
Но, подождав с четверть минуты, продолжал:
– Женщина устроена так, что она вся мягкая и влажная.
Тут Пушкова опять стукнули по морде. Пушков попробовал сделать вид, что он этого не заметил, и продолжал:
– Если женщину понюхать…
– Товарищи, в таких условиях совершенно невозможно провести лекцию. Если это будет еще повторяться, я замолчу.
Пушков подождал четверть минуты и продолжал:
– На чем мы остановились? Ах да! Так вот. Женщина любит смотреть на себя. Она садится перед зеркалом совершенно голая…
На этом слове Пушков опять получил по морде.
– Голая, – повторил Пушков.
Трах! – отвесили ему по морде.
– Голая! – крикнул Пушков.
Трах! – получил по морде.
– Голая! Женщина голая! Голая баба! – кричал Пушков.
Трах! Трах! Трах! – получил Пушков по морде.
– Голая баба с ковшом в руках! – кричал Пушков.
Трах! Трах! – сыпались на Пушкова удары.
– Бабий хвост! – кричал Пушков, увертываясь от ударов. – Голая монашка!
Но тут Пушкова ударили с такой силой, что он потерял сознание