Следующий раз. Марк Леви
Читать онлайн книгу.
ице и не узнать друг друга.
Со дня твоего ухода я не перестаю читать, повсюду ищу тебя, ищу способ хоть что-то понять и узнать. Время перелистывало страницы моей жизни, и я все яснее понимал, что прозрение лишь отдаляется, как в кошмарах, когда каждый шаг вперед оборачивается отступлением.
Я бродил по библиотекам и улицам нашего с тобой родного города, хранящего так много общих воспоминаний. Вчера я гулял по набережным и рядам рынка под открытым небом, который ты так любил. Останавливался то тут, то там, и мне казалось, что ты идешь рядом. Потом, как мы всегда делали по пятницам, завернул в маленький бар в гавани. Вспомнишь ли ты его? Мы часто встречались там с наступлением темноты. Мы обожали словесные игры, у нас были общие страсти. Мы часами говорили о картинах, даривших нам вдохновение, переносивших нас в иные времена.
Боже, до чего же мы с тобой любили живопись! Я часто перечитываю написанные тобой книги, наслаждаясь твоим стилем и пристрастиями.
Я не знаю, где ты, Джонатан. Не знаю, был ли смысл во всем том, что мы пережили; мне неведомо, существует ли истина, но если ты когда-нибудь прочтешь эту записку, то узнаешь, что я сдержал данное тебе слово.
Знаю, стоя перед картиной, ты заложишь руки за спину и прищуришься, как делал всякий раз, когда что-то тебя удивляло, а потом улыбнешься. Если она будет рядом – а мне этого очень хотелось бы, – ты обнимешь ее за плечи, и вы будете вместе созерцать чудо, как делали когда-то мы с тобой, и тогда ты, возможно, вспомнишь… Если все так и случится, ты исполнишь мою просьбу, как я исполнил твою. Впрочем, забудь, дружбой движут не обязательства. Но я все-таки попрошу.
Скажи ей, скажи, что где-то на этой земле, далеко от вас и вашего времени, я бродил по тем же улицам, мы смеялись, сидя за теми же столиками, а поскольку камни вечны, каждый камень, которого касались наши руки и взгляды, запечатлел частицу нашей истории. Скажи ей, Джонатан, что я был тебе другом, ты мне – братом, а может, больше, чем братом, ведь мы нашли, выбрали друг друга, скажи, что ничто не смогло нас разлучить, даже ваше внезапное исчезновение.
Я думаю о вас каждый день и надеюсь, что вы счастливы.
Я состарился, Джонатан, и скоро уйду, но благодаря вам в сердце старика живет дарующая блаженную легкость искра света. Я любил! Многим ли дано уйти, унося с собой столь бесценное сокровище?
Сейчас ты прочтешь последние строки, ты сложишь листок, молча уберешь его в карман пиджака, заложишь руки за спину и улыбнешься – как я, когда писал эти слова. Я тоже улыбаюсь, Джонатан, я не переставал улыбаться.
Будьте счастливы, мои дорогие.
Твой друг Питер
1
– Это я, я выезжаю из “Степлдона”, буду через полчаса. Надеюсь, ты дома? Проклятый автоответчик! Еду.
Питер раздраженно дал отбой, поискал в карманах ключи и вспомнил, что накануне отдал их служащему гаража. Он взглянул на часы: рейс на Майами вылетал из аэропорта Логан только под вечер, но времена наступили смутные, и по новым правилам безопасности следовало приезжать в аэропорт за два часа до вылета. Он закрыл дверь элегантной квартирки, которую арендовал на год в жилом комплексе в деловом районе, прошел по застеленному толстым ковром коридору к лифтам и трижды нажал на кнопку вызова, хотя нетерпение, как известно, еще ни разу не ускорило прибытие кабины. Спустившись с восемнадцатого этажа на первый, он торопливым шагом прошел мимо консьержа Дженкинса, бросив на ходу, что вернется через день. У двери квартиры он оставил мешок с грязным бельем. Дженкинс убрал в ящик стола тетрадку “Искусство и культура” из газеты “Бостон глоб”, зарегистрировал просьбу Питера и успел распахнуть перед ним дверь.
На крыльце он раскрыл широкий зонт с эмблемой, защитив Питера от падавшего на город моросящего дождика.
– Я позволил себе распорядиться, чтобы подогнали ваш автомобиль, – сообщил Дженкинс, глядя на затянутый тучами горизонт.
– Очень любезно с вашей стороны, – сухо ответил Питер.
– Миссис Бет, ваша соседка по лестничной клетке, сейчас в отъезде, так что, увидев, что лифт вызвали на вашем этаже, я заключил…
– Я знаю, кто такая миссис Бет, Дженкинс!
Привратник неодобрительно взглянул на серо-белую пелену облаков у них над головами:
– Отвратительная погода, вы не находите?
Питер не ответил. Он терпеть не мог некоторые преимущества проживания в шикарном доме. Всякий раз, проходя мимо конторки Дженкинса, он переживал эффект незаконного вторжения. Человек с регистрационным журналом восседал за конторкой лицом к огромной вращающейся двери и контролировал приходы и уходы всех жильцов. Питер не сомневался, что рано или поздно привратник узнает его привычки лучше большинства друзей. Однажды, пребывая в дурном настроении, он спустился по служебной лестнице до подземной стоянки и вышел из дома через ворота гаража. Возвращаясь, он прошел мимо Дженкинса с гордо задранным носом, а тот учтивым жестом протянул ему ключ с круглой головкой. В ответ на недоуменный взгляд жильца портье невозмутимо пояснил:
– Он