Последний год Сталина. Рудольф Баландин
Читать онлайн книгу.
им. Только настоящее и отчасти будущее принадлежит нам. Прошлое уходит безвозвратно…
Или оно не проходит? Оседает в памяти, подобно слоям морских осадков. Прошлое и облегчает, и отяжеляет нашу жизнь, доставляет и печаль, и радость. Наше прошлое – это и есть мы сами.
Кто-то возразит: смотря какое прошлое. Для одних Ленин «и теперь живее всех живых», как писал Владимир Маяковский. Для других кумиром остаётся Сталин. Немало и тех, кто вождей ненавидит, проклинает, изгоняет из своего прошлого, не желает иметь с ними ничего общего.
Ненависть не меньше, чем любовь, укореняет в сознании образ, искажая его. Любимый человек воспринимается в своих лучших качествах, ненавистный – в наихудших. Плохо, когда хорошие или дурные качества преувеличены, а то и выдуманы. В личной жизни ложные ориентиры приводят к серьёзным недоразумениям, а то и трагедиям; в общественной жизни – к социально-политическим катастрофам.
Когда речь идёт о крупных исторических событиях и личностях, отчасти определяющих эти события, важно знать, кто о них рассказывает, когда и почему. У каждого автора – свои симпатии и антипатии. Бывает и «социальный заказ». Сознательно или невольно автор будет искажать образ своего героя в зависимости от своих взглядов, конъюнктуры и размера гонорара.
Три десятилетия правления Сталина – целая эпоха в истории России-СССР и даже всего мира. Последний год жизни Сталина завершил героический, а порой трагический период в истории России (героика совместима с трагедией, но не с комедией и лицедейством). Уже по этой причине этот год следует выделить особо.
Если была эпоха, что же знаменовало её завершение?
Один вариант прояснил историк Б.С. Илизаров в книге «Тайная жизнь Сталина» (2002): «Он умер в тот момент, когда подготовил очередную удавку своему рабски покорному, пресмыкающемуся советскому народу». Какую удавку своим покорным рабам готовил тиран? Ответ дал историк-африканист и публицист Я.Я. Этингер. Его мнение мы обсудим в первой главе.
Есть и другой вариант: смерть Сталина стала началом конца Советского Союза. И тогда вопрос: хорошо это или плохо? И так ли уж важна для истории страны жизнь и смерть одного человека?
В третьем варианте проблема выходит на глобальный уровень: произошло решающее событие в судьбе всей технической цивилизации. И тут уже личность Сталина обретает какой-то мистический характер.
2
В октябре 1952 года состоялся последний съезд ВКП(б) вообще (на нём партию переименовали), а в частности, с участием И.В. Сталина. В объёмистой «Истории Коммунистической партии Советского Союза» (1976) о съезде сказано скупо и без упоминания Сталина. Причина этого была более серьёзная, чем так называемая борьба с культом личности.
Не менее важным событием в жизни СССР стал последующий Пленум ЦК КПСС, на котором было последнее и чрезвычайно важное выступление Сталина. Об этом пленуме в упомянутой монографии нет ни слова, что, как мы позже убедимся, весьма показательно.
В том же году вышла последняя во многом программная работа И.В. Сталина «Экономические проблемы социализма в СССР». И о ней партийные функционеры постарались забыть. Почему так произошло? Не было ли это началом конца социализма в СССР? Это нам предстоит обсудить.
Последний год жизни Сталина завершился, естественно, его смертью. Но была ли она естественной? Вопрос продолжает вызывать споры; в криминальном расследовании существуют зияющие пробелы, и бесспорного вывода, пожалуй, сделать невозможно. Наиболее важен сакраментальный вопрос: кому это надо? Он помогает понять суть последующих десятилетий.
В аспекте истории страны не так уж существенно, сколько ещё лет продлилась бы жизнь вождя. Его курс развития советского общества встречал всё более серьёзное сопротивление. Оно стало явным вскоре после его смерти, предопределив дальнейшую деградацию правящей партии, а в конечном итоге – гибель Советского Союза.
Если прошлое принадлежит Богу, надо стараться понять то послание свыше, которое оно несёт.
Фридрих Ницше в работе «О пользе и вреде истории для жизни» (1874) отметил: история «нужна нам для жизни и деятельности». Хотя сама по себе история государств может подавить сознание человека «как невидимая и тёмная ноша».
По его словам: «История, поскольку она сама состоит на службе у жизни, подчинена неисторической власти и потому не может и не должна стать, ввиду такого своего подчинённого положения, чистой наукой вроде, например, математики. Вопрос же, в какой степени жизнь вообще нуждается в услугах истории, есть один из важнейших вопросов, связанных с заботой о здоровье человека, народа и культуры. Ибо при некотором избытке истории жизнь разрушается и вырождается, а вслед за нею вырождается под конец и сама история».
Недостаток исторического мышления тоже опасен. Человек, народ, культура отрываются от своих корней, теряют духовную опору. Они уподобляются перекати-поле: куда дует ветер перемен, туда они и движутся.
Наиболее отвратительно – превращение музы истории Клио в интеллектуальную прислугу имущих власть и капиталы. Тогда происходит «перечеканка» народа,